Восход короля торговцев
Шрифт:
Ру вздохнул:
— Попробую. — Он проводил де Лонгвиля до выхода и сказал:
— Фургоны будут в порту, как только рассветет. Постарайтесь, чтобы ваши пять возчиков были там за час до рассвета.
— Они там будут, — кивнул де Лонгвиль и вышел на улицу. Когда дверь за ним захлопнулась, Ру развернул список грузов и углубился в подсчеты.
Через час на склад пришел Гельмут Гриндаль и подозвал к себе Ру, который как раз руководил установкой железных ворот в бывшей конюшне.
— Как дела? — спросил Ру, подходя к своему партнеру и, как он надеялся, будущему тестю.
— Драгоценности
Ру кивнул:
— Хорошая мысль, — и, поглядев вокруг, добавил:
— Да и здесь еще за многим надо бы присмотреть.
— Пообедаешь с нами? — спросил Гриндаль.
Ру на мгновение задумался.
— Пожалуй, я лучше останусь, прослежу за качеством работы, — ответил он.
— Не будете ли вы так добры сказать Карли, что я зайду к ней завтра.
Гриндаль прищурился, и у него стало скучное лицо.
— Хорошо, — сказал он, помолчав.
Не сказав больше ни слова, Гельмут ушел, а Ру вернулся к прежнему занятию. За это время он хорошо узнал своего старшего партнера, но когда речь шла о Карли, Ру терялся, не понимая, что у старика на уме. Вот и сегодня он весь вечер терзался вопросом, что же за мысли бродят в эту минуту в голове этого хитреца.
Ру ждал Карли. До этого Гельмут еще ни разу не оставлял их вдвоем, и даже на рынок ходил вместе с ними. Но сегодня он уехал в Даркмур, и большую часть вечера Ру пребывал в одиночестве, так как Карли пожелала заняться стряпней. У Гриндаля были и повариха, и служанка, которые жили в его же доме, но Карли предпочитала сама заботиться об отце.
Наконец ужин был подан в комнате, где Гельмут обычно принимал деловых гостей и которую называл «гостиной». Ру сел на маленькую тахту, а Карли — рядом на стул.
— Что-нибудь не так? — тихим, как всегда, голосом спросила Карли.
Ру очнулся от задумчивости.
— Нет-нет, все в порядке. Я просто думал о том, как странно иметь отдельную комнату только для того, чтобы в ней разговаривать. У нас в Равенсбурге возможность поговорить бывала только после того, как трактир, где работала мать Эрика, покидал последний посетитель или когда была работа на свежем воздухе.
Карли кивнула и опустила глаза. Наступила тишина.
— Когда возвращается ваш отец? — после короткой паузы спросил Ру.
— Если все пойдет, как он предполагал, то через две недели, — ответила она. Руки ее спокойно лежали на коленях, а сама она держалась прямо, но без напряжения. Поскольку она не поднимала на него глаз, Ру мог без помех еще раз взглянуть в ее лицо. Что-то в этом лице волновало его с того дня, когда он впервые ее увидел. В свое время он холодно разработал план, как начнет ухаживать за этой девушкой и покорит ее, как, воспользовавшись опытом, приобретенным на службе у ее отца, станет богатым купцом, но каждый раз, когда появлялась возможность поухаживать за Карли, он не мог выдавить из себя ни слова. В конце концов он решил, что она его совершенно не привлекает.
Ему доводилось спать со шлюхами куда более уродливыми, чем Карли, с гнилозубыми шлюхами, от которых несло прокисшим вином, но то было
Но сейчас совсем другое дело. Сейчас он должен был взять на себя обязательство на всю жизнь и выполнять его с величайшей ответственностью. Он думал о женитьбе и о детях, которых родит ему эта женщина, хотя сейчас он почти ничего о ней не знает.
Луи говорил ему, что нужно оказывать ей знаки внимания, а де Лонгвиль советовал Ру не говорить о себе. Наконец Ру произнес:
— Карли!
— Да? — взглянула она на него.
— А… — начал он и вдруг бросился напролом:
— Что вы думаете о новом контракте с дворцом?
Слова еще не успели растаять в воздухе, а Ру уже мысленно назвал себя идиотом. Он только что хотел убедить эту девушку, что будет ей хорошим любовником и мужем, и первый же его вопрос был о делах!
Но она только улыбнулась.
— Вам интересно знать, что я думаю? — застенчиво спросила она.
— Ну, вы ведь знаете своего отца, — поспешно сказал он. — Вы в курсе его дел… чуть ли не с самого рождения. — С каждой секундой он чувствовал себя все большим идиотом. — Я хочу сказать, что у вас наверняка есть собственное мнение по этому поводу. Что вы об этом думаете?
Ее улыбка стала еще чуточку шире.
— Я считаю, что иметь постоянный доход, пусть даже скромный, куда менее рискованно, чем зависеть от продажи предметов роскоши.
Ру кивнул:
— Я тоже так считаю.
Он решил, что не стоит ей говорить, что он — единственный перевозчик, которому принц доверил транспортировку таких ответственных грузов.
— Отец всегда твердит о необходимости получать максимальную прибыль, но, следуя этому принципу, он идет на огромный риск. — Она понизила голос, поняв, что позволила себе критиковать отца. — Он склонен помнить хорошие времена и забывать о плохих.
Ру покачал головой:
— У меня иной взгляд на вещи. Я, пожалуй, слишком долго помню плохое. — Тут он вдруг увидел какую-то новую сторону своего характера. — Сказать по правде, в жизни мне выпадало не так уж много хорошего. — Она молчала, и он решил сменить тему разговора:
— Значит, вы думаете, что этот контракт не плох?
— Да, — сказала она и снова замолчала.
Тщетно пытаясь придумать, как бы ее разговорить, Ру сказал:
— Чем же он хорош?
Она улыбнулась. И впервые с тех пор, как он ее встретил, Ру увидел, что она искренне веселится. Кроме того, он с удивлением обнаружил, что у нее на щеках ямочки. И тут же открыл, что когда Карли улыбается, она совсем не такая дурнушка, как ему казалось.
— Я сказал что-то смешное? — внезапно покраснев, спросил он.
— Да. — Она снова опустила глаза. — Вы мне ничего не рассказали об этом контракте, так откуда же мне знать, что в нем хорошего?
Ру рассмеялся. Естественно, она знала лишь основной смысл контракта, и если учесть, как мало он рассказал Гельмуту, станет ясно, что она знает еще меньше.
— Ну, дело обстоит так, — начал он.
Они разговорились, и Ру с изумлением обнаружил, что Карли знает о делах отца намного больше, чем можно было предположить. Более того, она отлично в них разбиралась.