Восход Левиафана

Фролов Алексей

Локи не двинулся с места, лишь в последнее мгновение, когда наконечнику копья оставалось пройти не более сантиметра до его гордо вздернутой головы, он легким движением ушел в сторону и выбросил вперед правую руку. Губы бога огня исказила жестокая ухмылка, которая стала шире, когда с кончиков его пальцев сорвался бич из чистого пламени, с глухим хлопком ударивший точно в центр кирасы Ангела. Нападающего отбросило к костру, из которого с хищным шипением вывалилось огненное щупальце, тут же обнявшее неосторожного противника, как родного брата.

Ангел умирал в полном молчании. Огненный язык обвил его тело, как удав -

зазевавшуюся жертву. Он бросил копье и попытался выхватить из-за пояса длинный кинжал (хотя не ясно, каким образом это помогло бы ему, разве что кинжал обладал свойством наносить вред огню). Однако живое пламя будто почуяло его намерения, оно выплеснуло ввысь тонкий отросток, который мгновенно обвился вокруг левой руки Ангела, прижимая ее к телу. Щупальце сдавило противника, сначала сминая, а потом расплавляя небесную сталь, которая стекала вниз золотистыми ручейками. Кольцо света над головой Ангела погасло, а потом две синие точки, что угадывались в проеме закрытого шлема, потеряли яркость, стали блеклыми и медленно растаяли. Щупальце тут же выпустило искореженные останки навеки сплавленной воедино стали и плоти, вновь исчезнув в костре.

Один из ангелов (самый высокий, с шестью крыльями) шевельнул рукой, и тут же сразу три противника ринулись на Локи с разных сторон. Владыка огня забормотал, но это были вовсе не заклинания, как сначала показалось Карну. Это были ругательства, причем древнескандинавский бог не скупился, без труда смешивая воедино самые яркие и эффектные образчики из русского, кельтского и старонорвежского.

Карн с трудом улавливал отдельные слова, но общий смысл был очевиден. Когда речь дошла до особо пафосного перечисления христианских «добродетелей», шестикрылого как-то нехорошо передернуло, однако он не двинулся с места, хотя было видно, что еще мгновение - и его стальная воля будет сломлена.

Первый из нападавших напоролся на сгусток пламени, который удивительным образом изменил свою траекторию, когда ангел попытался от него увернуться. Шар взорвался, смачно обдавая крылатого воина искристыми всполохами, что липли к его закованному в волшебную сталь телу словно потаскушки из ночного клуба к папику с уверенным «прессом».

Второй ангел ударил Локи полутораручным мечом, что будто нехотя бликовал глубоким золотистыми цветом, но под удар попала сталь щита, вовремя выставленного в нужном направлении. Локи откинуло на полметра, но, отводя в сторону щит, он выбросил в противника целый град огненных копий, которые в буквальном смысле превратили кирасу ангела в дымящееся решето.

Третий противник, вооруженный парным клинком с изогнутыми лезвиями, еще на подлете завертелся в изящном пируэте и снес бы Локи голову, если бы тот не рухнул ничком на камень пирамиды. Ангел пролетел над ним и завис прямо над руническим символом, что стало для него роковой ошибкой. Он понял это спустя неуловимое мгновение, но было поздно: багровый гейзер кипящей магмы вырвался из центра рунического знака и мгновенно испепелил ангела, от него остался лишь кусок шлема и огарок клинка.

Сначала Карн подумал, почему бы ангелам не атаковать всем сразу, но потом он понял, что больше трех-четырех воинов будут уже мешать, а не помогать друг другу. Затем кто-то из четырехкрылых метнул в Локи копье, и когда оно обратилось в пепел, пролетев сквозь незримую сферу, что на мгновение вспыхнула

прозрачным багрянцем вокруг пирамиды, вопрос о дистанционных атаках был снят сам собой.

И все же ситуация складывалась не в пользу Локи. Он хорошо укрепил свои позиции стационарными заклинаниями-ловушками, но ему некуда было отступать и это стало главной проблемой. Каждый последующий огненный шар или кнут, срывавшийся с пальцев его правой руки, отдавался новыми градинами пота, слетавшими с лица бога. Он тяжело дышал, стоял согнувшись, приопустив щит, который явно тяготил его. А отряд Ангелов насчитывал не меньше сотни бойцов, именно поэтому шестикрылый предводитель не спешил, он знал, что Локи слабеет и его гибель (или даже плен) - вопрос времени.

– Наш выход, - Эрра положил руку на плечо Карна и внимательно посмотрел ему в глаза.
– Когда начнется мясорубка, не отходи от нас ни на шаг, понял?
– Карн кивнул. Ни дать ни взять - заботливый папаша!
– Держись поближе ко мне или Тоту, и не подставляйся зря, не играй в героя.

– Я прошу прощения, - деликатно кашлянул в кулак Песочный человек.
– А не дохена ли их? Тот портнет нас к пирамиде, это ясно. Мы попытаемся прорвать их кольцо, чтобы вывести нашего рукожопого товарища. Но их тут почти целая сотня и чуется мне, что на подходе еще столько же или больше. Сдюжим?

– Во-первых, ты останешься тут и атакуешь, как только мы окажемся у пирамиды, это внесет сумятицу в ангельские ряды, ведь уходить мы будем в противоположную сторону, - ответил Тот, настойчиво шаря во внутренностях своего безразмерного плаща.

– А разве мы не уйдем так же, как пришли?
– удивился Карн.

– Нет, - твердо сказал Эрра.
– В Лимбе нельзя дважды пройти одним путем.

– А что во-вторых?
– Рокеронтис уставился на Тота, ожидая продолжения.
– Я не боюсь этих крылатых уродов, а смерти не страшусь тем более, но будет жаль начинать заведомо самоубийственную затею.

– А «во-вторых» я приберегу для особого случая, - загадочно ответил Тот. Он извлек из складок плаща маленькую сферу из идеально гладкого камня. На глаз Карн предположил, что это оникс.

– Мы будем не одни?
– вскинул бровь Рокеронтис.
– И кто же эти неведомые союзники?

– Терпение, - тихо уронил Тот, фокусируя взгляд на сфере. Бог мудрости прикрыл веки всего на мгновение, шар вспыхнул изнутри неярким зеленоватым огнем и тут же погас.

– А не отследят?
– спросил Эрра, мотнув головой в сторону двора, откуда изливалась очередная порция грязных ругательств вперемешку с шипением и глухими разрывами.

– Нет, - ответил Тот, пряча шар.
– Да и не важно уже, начинаем.

Правой рукой бог мудрости сжимал боевой посох, а левую положил на плечо Эрре. Тот зеркально повторил его жест, коснувшись Карна. Карн вопросительно посмотрел на бога войны, тот кивнул в направлении Тота, который уронил голову на грудь, его губы беззвучно шевелились. Карн тут же понял, что от него требуется и едва он коснулся левой рукой плеча бога мудрости, мир вокруг перевернулся вверх тормашками. В ушах завыло, будто он попал в эпицентр штормового фронта, а мгновение спустя парень уже стоял у подножья пирамиды. Справа от него Эрра сжимал свой полуторный клинок, слева Тот сделал шаг в направлении ближайшей группы ангелов, вскидывая левую руку.