Восход Луны
Шрифт:
Похоже, Луне в самом деле удалось сбавить напор магического течения, возвращающего жизненные силы. Аликорн вновь сияла белоснежной шерсткой, немного выросли грива и хвост, напоминая «ирокез» Зекоры, на крыльях появились перья. Для полета они были явно коротки, но теперь Тия хотя бы не походила на птичку киви-альбиноса.
Поток магии постепенно иссяк и Луна, отдав сестра последние его капли, выдохнула с облегчением. Сойдя с кровати, Селестия обняла целительницу.
– Благодарю тебе, Луна, мне намного лучше сейчас.
«Разрез» у стены внезапно расширился и через него вкатился двухэтажный уставленный тарелками
В сравнении со стражниками, которые стояли у меня в «спальне», гость выглядел всесокрушающим неудержимым ломовиком. Казалось, он способен не напрягаясь пройти через весь Кантерлот насквозь, проламывая собой стены.
«Вот это бэтконь для бэтмена!» - Восхищенно выдохнул я. А Селестия аж вздрогнула при явлении визитера.
Обернувшись к жеребцу, Луна приветливо улыбнулась.
– Заходи, Нортлайт, рада видеть.
– Здравствуй, Мать Ночи, вот и ужин для всех нас.
– С поклоном ответил богатырский конь бархатистым баритоном. Над головой Нортлайта засияла магия, - ого, я не заметил, что он с рогом, - и перенесенные телекинезом тарелки разместились на столе.
Так… «Мать Ночи»? Я с любопытством взглянул на Луну. И Джейд мимоходом упоминала Детей Ночи. Если это не название секты, а родственная связь, то сын у моей принцессы очень даже шикарный.
– Я подниму луну и возглавлю нашу трапезу. Лайри.
– Призывно кивнув мне, Принцесса Ночи шагнула на балкон. Я последовал за Луной, сопровождаемый цепким взглядом Нортлайта - он изучал меня, как опытный воин изучает возможного врага, прикидывая скорость, силу и навыки.
Апартаменты Селестии располагались в высокой башне, а вот балконная ограда была очень низкой для меня, так что подходить близко к краю открытой площадки я не рискнул и остановился у двери.
– Тебе ведь всегда было интересно, как я управляю ночным светилом? Теперь я смогу показать.
– Взволнованно поделилась намерением Луна.
– Лайри, это…
Шагнув ближе к любимой, я обласкал ладонями ее морду, всматриваясь во тьму расширенных зрачков. Лунины глаза лихорадочно блестели.
– Это первый раз за тысячу лет, когда я лично поднимаю мою луну. Я так переживаю.
Всхлипнув, аликорн уткнулась мордой в грудь. Я отступил чуть в сторону, позволяя Луне прильнуть ко мне всем существом и обнял ее. Ночной ветер пронесся мимо нас, одарив едва уловимым смолистым ароматом горного леса. От ветра майка моя хлопнула будто парус, а грива Луны всколыхнулась, переливаясь сполохами магии. В городе под нами загорались огни.
– Лу, эта ночь первая для тебя с «тех самых» пор? И ее увидят все пони?
Ладонями я ощущал, что сердце Луны словно несется галопом.
– Да.
– Она неуверенно взглянула на меня. Я легонько поцеловал ее нос.
– Так твори, сделай первую ночь прекраснейшей из всех что были до нее. Пусть все будут восхищены ею. Пусть этот мир узнает, что его ночная принцесса возвратилась.
Аликорн сдержанно выдохнула, собираясь с мыслями, и я отступил назад, давая волшебнице свободу действий.
Медленно
Луна распахнула крылья, поднимая их все выше над головой, перья встали дыбом, хвост и грива развевались словно движимые порывами ураганного ветра, стремились слиться с тьмой ночного неба, сполохи света проносились по белым их прядям и серебристо сияющим концам трепещущих маховых перьев. На иссиня-черной шкуре Принцессы Ночи одна за другой вспыхивали яркие звезды, оплетая аликорна узорами неземных созвездий и переливчатым светом мерцал полумесяц на крупе. Сдерживаемый умелой колдуньей магический шторм поднял ее в воздух ровным гармоничным потоком.
Сосредоточенно прикрыв мерцающие глаза, Луна направила магию - тоненькая двойная ее спираль протянулась от рога к горизонту и над миром, рассеивая темень, воссияло величавое ночное светило. Стоило претерпеть столько жизненных неурядиц ради красивейшего восхода огромной эквестрийской луны. Отголосками давних снов проплывали в небе посеребренные облака, и таинственными переливами света заиграл калейдоскоп кантерлотских крыш.
Взмахом рога послав по небосводу волну магии, Луна зажгла десятки созвездий и теперь картина уснувшего мира выглядела завершенной, но созидательница, схватившая приступ вдохновения, не думала прекращать: бережно снимая звездные узоры с прекрасной своей шкуры, аликорн отправляла их в небо, заполняя незамеченные прежде темные участки.
Оглянувшись с балкона в комнату, я махнул рукой, приглашая Селестию и Нортлайта выйти наружу. Белая пони осторожно ступила с кровати на пол, видно было, что простые движения все еще даются ей с большим трудом. Принцесса не успела ничего возразить против неожиданной помощи: проходящий мимо бэтконь играючи подхватил ее телекинезом и вынес на свежий воздух.
Иссякающий поток магии постепенно затухал, аликорн ночи уже прекратила левитировать и стояла на балконе, завершая штрихи некоей «туманности», напоминающей голову лошади. Увлеченная сотворением собственной вселенной Луна не заметила, как оказалась в тесном кругу молчащих родных и близких. Задрав головы, мы любовались шедевром космических масштабов.
– В-вам нравится?
– Смущенно поинтересовалась художница и тихо растаяла от наших улыбок.
– Столь олунительно красивого неба я не видела тысячу лет. Сестра, несомненно, ты превзошла саму себя.
– Ответила Селестия и шагнув к Луне, обняла ее.
– Мать, твоя работа несравненна.
– Выдохнул Нортлайт, восторженно хлопнув крыльями.
Когда любимая с немым вопросом в глазах обернулась ко мне, я вспомнил ее печальный рассказ о конфликте с Селестией.
…Вздохнув, аликорн посмотрела в багряное, быстро темнеющее небо.
– Тут прекрасные ночи. И столько звезд. Я не могу поверить, что ночь наступает сама по себе… Наверное, и никогда не пойму, как это - ночь без меня.
– Промолвила она с восхищением и грустью…