Восход Луны
Шрифт:
Пышная грива не путалась в пальцах, колеблющиеся пряди мягко вились меж ними, как бы играючи ускользая. Живой пламень также струился бесконечным потоком в прядях хвоста. Я помню, что во снах крылья Селестии были белыми, а теперь ряды маховых перьев переливались золотистыми оттенками.
Аликорн вздрогнула и приподняла ногу, словно желая отступить, когда я провел ладонью по кьютимарке-«солнцу». Под пальцами мельтешили, вспыхивая и угасая, бесчисленные искры. Шерстка «кьюшки» ощущалась чуть более жесткой и горячей чем на теле.
Осмотрев
В памяти вновь неприятно дрогнуло. Прекрасные розовые глаза в окаймлении золотых ресниц слишком близко. Подступив вплотную, Селестия положила голову на мое плечо. Импульсивный этот порыв меня насторожил, но все же я приобнял правительницу, поглаживая ее шею и слушая жаркое дыхание возле уха.
– Луна, не осуди меня за столь тесную близость с твоим человеком. После всего случившегося даже простые ласки… мне кажутся…
– Очень непростыми.
– Договорила Луна.
Прильнув, Принцесса Ночи обняла нас крыльями, идеально завершая триаду взаимной гармонии.
– Луна, я счастлива, что наконец могу обнять тебя по-настоящему… - Прошептала Селестия.
Первым я осторожно выскользнул из царственных объятий. Со стороны аликорны выглядели слегка абстрактной контрастной скульптурой о четырех крылах и с множеством ног. Затем последовал умиротворенный дружный вздох, крылорогие лошадки все ж немного обособились, и выпали из прострации, заметив мой слишком уж изучающий взгляд.
– Лайри, что столь интересного ты заметил в моем облике?
– Поинтересовалась слегка смущенная Селестия.
Луна тронула копытом мое плечо:
– Друг, прекрати смущать сестру и объясни, что ты видишь?
– Я-хм?.. Могу ошибаться, но по-моему, над вашими головами сияют нимбы, золотой и серебряный.
Сестры внимательно посмотрели одна на другую.
– Верно, Луна, я вижу твой нимб.
– Удивленно подтвердила Селестия.
– И я вижу твой.
– Кивнула Луна. Затем аликорны взглянули на меня.
– А у Лайри его как-то нет. Ростом не вышел, или?..
– Зачем мне? Я ни разу не святой. А вот вам очень идет, учитывая еще, через какое чистилище вы прошли.
– Быть может, ты не считаешь себя «святым», Лайри, но поступки твои добры.
– Отметила Селестия.
Ой, млях… Я прикусил язык, не позволяя себе возражать, хотя мысли так и скреблись из головы наружу. При том, что я тут захватил цитадель, чуть не угрохал принцесс и порешил кучу их народа вдогонку, меня называют добрым? Что-то не в порядке с логикой у здешних лошадей.
– Селестия, я так понял, Вы полностью выздоровели.
– Да, Лайри, и я очень благодарна тебе за непосредственное участие в наших с Луной судьбах.
– Я хотел бы сегодня обсудить эту благодарность в материально выраженном эквиваленте.
– Конечно, мы рассмотрим этот вопрос после нашего выступления, на котором
Луна ответила согласием раньше чем Селестия успела открыть рот, и слегка потрясла сестру - мол, не возражай.
Сложив ладони жестом признательности, я поклонился, пряча улыбку. Походу, Луняша прочно захватила бразды правления понячьим царством и за просто так их не отдаст, с чем потрясенной Тиюшке предстоит смириться.
– Луна, поправь, если ошибаюсь.
– Тия оглядела меня как-то излишне пристально.
– Разве в облике Лайри не было пятен?
– О!
– Теперь и Луна уделила моей персоне повышенное внимание.
– А то я сразу и не поняла, что изменилось. Пятна у Лайри появились после исцеления магичным артефактом и со временем должны были исчезнуть. Вот они и исчезли. А так, Тия, мой друг без пятен, у него только полосы.
– Хорошо, Ваши Величества, что будем делать дальше? Возвращаемся домой или… - Я окинул взглядом старинные стены.
– Прогуляемся и полюбуемся памятниками архитектуры?
– Хм… - Селестия взглянула на Луну.
– Если воспоминания не причинят тебе слишком сильной боли, Лу?
– Не причинят.
– Улыбнулась та.
– Я все это отжила, простила и отпустила.
Наколдованная Луной обувь была весьма удобна и мягка, я охотно вернулся к «кошачьей» походке на пальцах.
Мы медленно прошлись по двору, вслушиваясь в шелест листьев. Где-то неразличимая в кроне птица напевала коротенькую трель.
Вокруг царило запустение, характерное для очагов забытых цивилизаций: просторный, мощенный плитами двор зарос побегами всевозможных форм, кое-где выпирали могучие корни деревьев. В неработающем фонтане валялись занесенные ветром сухие листья и ветки.
– Тия, тут стало заметно чище.
– Негромко поделилась наблюдениями Луна.
– Да?..
Завитки эфирной энергии скользнули по рогу светлого аликорна. Тия настороженно повела головой, направляя магию в пространство.
– Древние камни по-прежнему хранят следы негатива. Но магичный фон очистился, как и многое вокруг. Вероятней всего, причина этому мой выброс магии.
Погасив рог, Тия взглянула на нас.
– Значит, в замке теперь не столь опасно - скопления темной энергии сожжены. Остерегаться следует механических ловушек вроде проваливающихся плит и поворотных стен. Но… я сомневаюсь, чтоб тысячу лет спустя здесь хоть что-то работало.
– Значит, держим ноги ровно, не наступаем на слишком гладкие плиты, не прикасаемся к предметам, и шарахаемся от малейшего скрипа.
– Резюмировала Луна.
***
[ Лайри \ Старый замок сестер ]
Перед входом в тронный зал - две увитые плющом порушенные статуи аликорнов. Остановившись возле них, Селестия замирает, осматривая работу безвестных скульпторов, и наконец, стряхнув оцепенение, вздыхает: