Восход
Шрифт:
Последователей Отцов спасло подкрепление. Где-то справа грохнула, открываясь, дверца микроавтобуса – прибыли те, кому надлежало обеспечивать отъезд полковника. По верхним этажам и крышам домов полились длинные очереди.
Антон возвратился в прежнее состояние и не обращал внимания на копошащихся бойцов. Его подняли и куда-то потащили. Рядом, придерживаясь за руку подчиненного, бежал окровавленный полковник.
Последним воспоминанием было громкое стрекотание автоматов. А еще удовлетворение. Ага, полковник! Получил, гад? Мучайся теперь, сука! За тех, кого я убил…
– Сегодня отплыть наверняка
Полковник расхаживал неподалеку от Антона и громко разговаривал по спутниковому телефону с откидной лопаткой-антенной. Наверняка собеседником являлся кто-нибудь из Отцов; впрочем, Аркудова их личности не интересовали.
– А что еще я могу сделать? – продолжил Павел Геннадиевич. – Самый толковый ген-измененный у меня был только в цистерне Йеребатан [10] . Знали бы раньше, что тамошнее Звено торчит у нас под носом, отправили бы агентов. Про остальные подземелья мы знаем мало. Есть установить заряд, если не удастся взять боем!
10
Всемирно известное подземелье-водохранилище Стамбула. Ученые точно не знают, в каком веке была построена эта базилика, изначально бывшая наземной постройкой, есть сведения, что под землей цистерна Йеребатан оказалась во времена императора Юстиниана (VI век н. э.).
Когда полковник рявкнул, Антон непроизвольно моргнул и пришел в себя. Медленно повернулся, осматриваясь. Оказалось, что он находится на палубе небольшого корабля, стоящего на самом краю порта в румынской Констанце. Везде возвышались потрепанные барки, сияющие чистотой частные яхты и ободранные грузовые суда. На палубах шхуны царило оживление – люди полковника, одетые в форму итальянских матросов, готовились к отплытию. Глядя на них, ученый впервые подумал о том, насколько неограниченны возможности Отцов. У них был доступ в любое государство, внушительные денежные ресурсы, и, судя по разговору Павла Геннадиевича, они могли даже провезти в другую страну ядерное оружие, чтобы расквитаться с противниками.
Антон вспомнил слова родителя и вздохнул. Становиться третьей силой в войне между двумя загадочными, но неоспоримо могущественными кланами не хотелось. Но другого выбора он не видел.
«Сперва мне надо понять действия Отцов. Затем перейдем к Правителям, – подумал Аркудов. – Или как там они называются? Ах да – аннунаками».
– Ну что, малыш, ты уже с нами? – участливо поинтересовался полковник, приближаясь и дружески похлопывая ученого по плечу. – По глазам вижу, что тебе полегчало.
Антон собирался с ходу взяться за дело и разузнать у силовика подробности предстоящего «круиза». Однако, несмотря на то, что сумасшествие
– Мне надо прилечь… – прошептал он, не глядя на полковника.
– Конечно-конечно! – засуетился тот.
Подхватил Антона под руку и повлек в каюту.
– Слушай сюда, малыш, – сказал, когда Аркудов, кряхтя, свалился на постель. – Ты можешь сказать, чье Звено находится в Стамбуле?
– А какая разница? – усталым голосом спросил Антон. – Если Звено окажется вашим, вы его активируете и убьете множество народа. А если чужим, то подорвете там ядерную бомбу, отчего погибнет еще больше людей. Какой мне смысл вам помогать?
– Так, значит, ты еще раньше поправился, – кивнул своим мыслям полковник; жесткий стул у кровати скрипнул под его весом. – Иначе откуда информация о заряде.
Антон промолчал.
– Я уже устал повторять тебе, дубина, – тяжело вздохнул Павел Геннадиевич. – Мы под руководством Отцов боремся за то, чтобы человечество обрело свободу, вырвавшись из лап Правителей.
– Аннунаков, – поправил его Аркудов. – Называйте их так, чтобы мне как ученому было понятнее. Про аннунаков я многое слышал, читал, а вот о Правителях услышал впервые только от вас. Кстати, вы знаете, что Отцы-нифелимы – библейские падшие ангелы, – слегка улыбнулся Антон. – Какой удар по мировой религии… Никогда не мог подумать, что стану заложником у мифических созданий. И до сих пор не могу поверить в фантастическую теорию папаши. Давным-давно на Землю прилетели аннунаки, которые создали для себя немного рабов – нифелимов, которые, в свою очередь, создали раба-человека, поскольку не захотели мириться со своей участью. Но аннунаки оказались намного сильнее своих рабов. Они уничтожили нифелимов и вместо них начали питаться людьми. – Он умолк.
– Ну? – спросил полковник.
– Да что тут нукать? – рассмеялся ученый. – Плакать надо. Ибо полный пи…ц.
– Не плакать, а воевать, – тут же отозвался Павел Геннадиевич.
– Полковник, вы ведь человек, хотя и подчинены чужой воле. – Антон повернулся на постели боком и посмотрел на собеседника. – Зачем вам эта война? Ведь ничего не изменится. Человек как был, так и останется дойной скотиной независимо от того, кто выиграет в этой войне.
– Если победим мы, Антон, – нахмурившись, но не отрывая взгляда, заметил полковник, – человек станет абсолютно свободным. Долгие годы простые люди даже не догадывались, что их чувствами и энергией кормятся правители этой планеты. И никогда, заметь, не догадаются. Незнание, Антон, для многих куда предпочтительней, чем стресс и паника.
Аркудов снова лег на спину, закинув руки за голову.
– Но если победят нас, то в декабре от человечества останется только безмозглый планктон. А позже не будет и его. Планету тщательно выжмут в тазик, убивая каждое вырабатывающее т-энергию, то есть разумное, существо. А затем начнется все сначала – семь или восемь тысячелетий медленного развития, три столетия прогресса с целью увеличить популяцию и большая вкусная кормежка аннунаков. Только на сей раз у человечества не останется покровителей, способных дать отпор врагам, поскольку все Отцы и их ген-измененные последователи погибнут, сражаясь за современную цивилизацию.