Восходящая тень
Шрифт:
Их отряд состоял примерно из сотни воинов Джиндо. Ранд и Мэт ехали впереди, бок о бок с Руарком и Гейрном, которые, конечно же, шли пешком. Свернутые палатки айильцев и захваченную в Тире добычу везли на вьючных лошадях и мулах. Высланные вперед Девы разведывали местность, тогда как арьергард составляли Каменные Псы.
Но и воины основной колонны были настороже и держали наготове луки и копья. Мир Руидина принято было соблюдать до возвращения отправившихся на Чейндар в свои владения, но, как пояснил Ранд и Руарк, порой случаются «недоразумения». Ну, а если такое случится, то ни извинения, ни плата за кровь не смогут поднять мертвых из могил. Похоже, Руарк на сей раз особенно опасался
Ранд подозревал, что столкновения между двумя отрядами не происходило только из-за тех, кто шел между ними А между ними, пешком, как и все остальные айильцы, шли Хранительницы Мудрости вместе с теми странными, одетыми в белое мужчинами и женщинами, которых называли гай'шайн и которые вели в поводу вьючных животных. Вроде бы они и не слуги, но кто?.. Ранд сомневался в том, что ему удалось правильно понять объяснения Руарка насчет обязательств и долга чести, а попытавшийся растолковать что к чему Гейрн окончательно запутал и без того темное дело. Видимо, труднее всего объяснять очевидное — попробуй втолкуй кому-нибудь, почему вода мокрая. Морейн, Эгвейн и Лан ехали верхом рядом с Хранительницами. Точнее, ехали женщины, а Страж вел под уздцы своего боевого коня, держась со стороны Шайдо, и неотступно наблюдал за ними. Время от времени Морейн и Эгвейн спешивались, чтобы размять ноги, и о чем-то беседовали с Хранительницами.
Ранд отдал бы последний пенни за возможность услышать их разговор, а женщины украдкой кидали на Ранда быстрые взгляды.
Эгвейн невесть с чего заплела волосы в две косы, да еще и вплела в них красные ленты, словно невеста. Что это на нее нашло — непонятно. Он попробовал заговорить с ней об этом еще при отъезде из Чейндара — только попробовал, но она прямо-таки взбеленилась.
— Илэйн — вот женщина для тебя!
С высоты седла Ранд растерянно посмотрел на Авиенду. В глазах ее вновь появился вызывающий огонек, что, впрочем, не ослабляло неприкрытого выражения неприязни.
Она дожидалась возле палатки, покуда он не проснется, и с этого времени не отходила от него ни на шаг. Очевидно, Хранительницы приставили ее шпионить за ним, полагая, что он не сообразит. Решили небось, что раз она хорошенькая, то он ни о чем другом и думать не сможет. Наверное, потому-то она теперь и вырядилась в юбку и не носила никакого оружия, кроме ножа на поясе. Не иначе как женщины всех мужчин считают простофилями. И то сказать, никто из айильцев словом не обмолвился по поводу смены Авиендой платья. Даже Руарк предпочитал не смотреть в ее сторону. Наверняка они догадывались, зачем и почему Авиенда увивается вокруг него, но не хотели распространяться на этот счет.
Руидин. Он так и не узнал, с какой целью она туда ходила. Руарк бормотал что-то невнятное о «женских делах», явно не желая обсуждать этот вопрос в присутствии Авиенды. А отделаться от нее не было ни малейшей возможности.
Сейчас и вождь клана,
— Что ты имеешь в виду? — спросил Ранд. Пышная юбка ничуть не мешала девушке с упругой кошачьей грацией поспевать за Джиди'ином.
— Илэйн, как и ты, жительница мокрых земель, и она для тебя самая подходящая пара. — Авиенда с вызовом вскинула голову. Теперь ее волосы не были собраны на затылке в коротенький хвостик, какие носили Девы. Она обвязала голову шарфом, почти полностью скрывавшим прическу. — Эта женщина подходит тебе как нельзя лучше. Разве она не прекрасна? Спина ее стройна и упруга, все члены сильны и гибки, губы сочны, как любовные яблоки. Кожа ее нежнее тончайшего шелка, волосы как тканое золото, глаза подобны голубым сапфирам. Грудь ее округла и прекрасна, а бедра…
— Я и без тебя знаю, что она хороша собой, — оборвал Авиенду Ранд. Щеки его горели. — Зачем ты все это говоришь?
— Я описываю ее, — промолвила Авиенда и, приглядевшись к Ранду, спросила:
— Ты ни разу не видел ее во время купания? Если видел, мне нет нужды говорить больше…
— Не видел я ее! — воскликнул Ранд и тут же пожалел, что вообще открыл рот, — так сдавленно прозвучал его голос.
На лицах Руарка и его воинов было написано явное недоумение. Мэт проказливо ухмылялся.
Авиенда пожала плечами и поправила свою шаль:
— Значит, не видел. Жаль, ей стоило бы это подстроить. Но я-то видела и буду говорить как близкий ей человек, почти сестра. — По тону Авиенды Ранд мог подумать, что его «почти сестра» вела бы себя точно так же. У айильцев все обычаи чудные, но уж этот ни в какие ворота не лезет.
— Бедра ее…
— Перестань сейчас же!
Авиенда искоса посмотрела на него и продолжила:
— Лучшей женщины тебе не сыскать. Илэйн положила свое сердце к твоим ногам, как брачный венок. Неужто ты думаешь, что в Твердыне был хоть один человек, который бы этого не знал?
— Я не хочу говорить об этом, — твердо заявил Ранд. Говорить в такой манере он действительно не хотел и не мог — стоило юноше вспомнить слова Авиенды, и лицо его запылало. Похоже, этой девице все равно, что говорить, и наплевать, слышат ли ее посторонние.
— Ты краснеешь, — заметила Авиенда. — Правильно, тебе есть чего стыдиться. Она открыла тебе свое сердце, а ты… — В голосе Авиенды слышались негодование и презрение. — Она написала два письма, раскрыв свою душу, словно обнажилась под кровом твоей матери. Ты увлекал ее в укромные уголки, целовался с ней, а потом отверг! Она писала тебе. Ранд ал'Тор, и в письмах ее все чистая правда, от первого до последнего слова. Мне сказала об этом Эгвейн. Ты слышишь, от первого до последнего слова!
Ранд почесал затылок, сбив при этом в сторону шуфа — пришлось поправлять. В письмах Илэйн все правда? В обоих? Но ведь они полностью противоречат одно другому… Неожиданно Ранд встрепенулся. Это ведь Эгвейн рассказала ей о письмах Илэйн. А сама-то Эгвейн откуда… Неужели женщины обсуждают такие вещи между собой? Сговариваются, как лучше обвести мужчину вокруг пальца?
Он поймал себя на том, что был бы не прочь повидаться с Мин. Она-то никогда не водила его за нос. Ну, разве что разок-другой. И не называла обидными прозвищами — только пастухом, да и то не со зла. Рядом с ней он почему-то чувствовал себя тепло и уютно. Во всяком случае, в отличие от Илэйн и Авиенды, Мин не пыталась выставить его круглым дураком.