Восхождение «…к низинам» о. Павла Флоренского
Шрифт:
Электротехнической промышленности остро требовались современные электроизолирующие материалы: диэлектрики и технологии их изготовления, но институт ничего не мог предложить. Директору ВЭИ К.А. Кругу срочно требовался ученый, который мог бы возглавить это направление. Так в 1924 году в ВЭИ появился П.А. Флоренский, который к этому времени уже был широко известен среди электротехников. Следует особо отметить, что кадровая политика Карла Круга была прагматична, он сам был очень деятельным человеком, много сделавшим в своей жизни, и прекрасно понимал, что дело делают не столы и стулья, а конкретные специалисты. Под организацию института он
«В результате значительно увеличилось число отделов института, и к началу 1925 года он состоял из отделов:
1) машинно-аппаратного К.И. Шенфер;
2) измерительного с подотделами:
а) светотехнический,
б) магнитный В.С. Кулебакин;
3) магнитно-метрического отдела в Московском университете В.К. Аркадьев;
4) высоких напряжений Л.И. Сиротинский;
5) отдела материаловедения, в наемном помещении на Покровке П.А. Флоренский;
6) вакуумтехнического отдела в Афанасьевском пер. В.И Романов;
7) рентгенотехнического отдела в Плехановском институте Н.Е. Успенский;
8) отдела ультрафиолетовых лучей в Афанасьевском пер. И.И. Яроцкий;
9) радиоотдела на Гороховской М.В. Шулейкин, В.И. Баженов;
10) акустического отдела А.И. Ширский;
11) отдела слабых токов В.И. Коваленков, М.Ю. Юрьев;
12) отдела промышленных испытаний А.Н. Ларионов» [14].
Начав работать в 1924 году в ВЭИ, Флоренский начинает вплотную заниматься научными исследованиями, в полной мере прочувствовав специфику инженерно-технической работы в крупном научно-исследовательском институте. Это важный факт его биографии, так как он объясняет, что последующие его мысли не результат умозрительных заключений на основе литературных источников, а результат конкретных обстоятельств, тем более что ему пришлось испытать практически все фазы научно-исследовательской деятельности организационного, административного и научного характера.
Флоренский формировал коллектив, тщательно подбирая сотрудников, занимаясь решением множества административных и научных вопросов. В те годы он предпринял большое количество командировок по стране на различные предприятия. Основная проблема в то время была в замене импортных электротехнических материалов, которые приходилось закупать за границей, так как свои отсутствовали. Вот поиском аналогов и разработкой технологий под эти аналоги и занимался коллектив отдела. Об этом времени сохранились воспоминания его сотрудников, по которым можно судить о стиле работы Павла Флоренского, его отношении к коллегам и коллег к нему. В материалах о. Андроника приведены воспоминания живописца и историка искусств Л.Ф. Жегина:
«В ту пору, вследствие своей необычной разносторонности, Флоренский был до предела загружен – его прямо-таки рвали на части. Он был членом ВСНХ, его приглашали на всякие ученые совещания и собрания, но главная его деятельность связана с “Главэлектро” и с Институтом, помещавшимся, кажется, в Гороховской улице. Туда я и отправился … что-то необычное, несовременное… было во всем облике Флоренского. Ходил он в своей рясе и камилавке, сгорбившись, опустив долу свои жгуче-черные глаза,
“Вы видите, – обратился ко мне Флоренский, – какой здесь сумасшедший дом!”
В это время курьер принес из типографии кипу книг… «Это “У водоразделов мысли”?» – спросил я.
“Какой тут водораздел мысли”, —…. “Вы понимаете, … – Вам разрешат высказать Вашу основную мысль, но аргументировать не дадут – в таком виде все теряет всякий смысл”. Книги, принесенные к Флоренскому, назывались “Диэлектрики” … Мне бросилось в глаза имя автора – профессор П.А. Флоренский…
Из Главэлектро мы вышли вместе, и я проводил Павла Александровича. “Пойдемте пешком, – предложил он, – так удобнее разговаривать, и потом, – добавил он, – у меня нет денег”» [7].
Несмотря на то, что Флоренский трудился в Главэлектро, в ВЭИ, материальное положение, как и у большинства научных работников того времени, было незавидным и надо помнить, что его большая семья была у него на иждивении.
Еще интересный факт приведен в том же материале Л. Жегина:
«В 19<25> г. во главе Главэлектро стоял Л. Троцкий. Обходя все учреждение, Троцкий в лаборатории первого этажа заметил Флоренского, тот был в своей обычной белой рясе.
– Это кто такой?
– Профессор Флоренский.
– А, Флоренский, знаю!
Подошел к нему и предложил участвовать на съезде инженеров.
– Только, если можно, не в этом костюме!
Флоренский ответил, что не слагал с себя сана священника и штатское надевать не может.
– Да, не можете, тогда в этом костюме!
На съезде Флоренский делал доклад. Когда выходил на кафедру, слышались недоуменные возгласы – “поп на кафедре!” Доклад Флоренского был, как всегда, содержателен и блестящ по форме. Кончил под аплодисменты» [7].
Это одно из свидетельств о встрече с Л.Д. Троцким, который по работе знал Флоренского. Хотя вокруг этого факта ходит много разных легенд, вызванных неординарностью их личностей, но суть не в конкретике встречи, а в том, что они знали друг друга по совместной деятельности и что это потом, в 1937 году, повлияет на его судьбу. Однако, как рассказывал на конференции в ВЭИ внук П.А. Флоренского, профессор РУГН П.В. Флоренский:
«…вопрос о знакомстве Флоренского с Л.Д. Троцким несколько сложнее. Дело в том, что жена Троцкого – Наталия Ивановна Троцкая-Седова (1882-1962) заведовала (1918-1928) Отделом по делам музеев и охраны Народного комиссариата просвещения РСФСР (Музейного отдела Наркомпроса). В её непосредственном подчинении находился Музей-заповедник Троице-Сергиевой лавры, где трудилась Комиссия по охране его памятников искусства и старины, а одним из основателей Комиссии был П.А. Флоренский. Поэтому П.А. Флоренскому были выданы соответствующие удостоверения за подписью Н.И. Троцкой, которая много сделала для охраны музеев от разграбления» [15].