Восхождение лорда Темпера
Шрифт:
– Очень приятно. – Поздоровался со мной второй мужчина. Стройный, с темными медными волосами до плеч, среднего роста и носящий полированные бронзовые доспехи, с выгравированным на них горящим деревом Марбрандов на нагруднике, и в плаще цвета серого дыма Адам Марбаранд был этаким эталонным рыцарем, мало напоминал того мальчика, которого я запомнил прячущимся за юбку матери. – Для меня честь познакомиться с вами, лорд Темпер.
– Это не первая наша встреча, лорд Марбранд. – Ответил я, пожав протянутую руку. Забавный момент – если на Земле традиция рукопожатия появилась в Риме и сквозь века перешла на весь современный мир, то здесь, в Планетосе, эта традиция почитается только в Вестеросе, произойдя от основателя династии Гарденеров – Гарта Зеленорукого. По одной из версий свое прозвище он приобрел за свои прекрасные
– Бва-ха-ха-ха… – Взорвались гомерическим хохотом брат и Крейкхолл, пока наследник Марбарндов медленно становился цвета варенной свеклы.
– М-м-ожете в-вы что-то путаете, лорд Темпер? – Запинаясь, спросил он, силясь скрыть смущение.
– Нет, нет. Я до сих пор помню тот памятный момент, когда вы вручили мне приз за первое место в состязании лучников. – Сказал я, видя как улыбка у моего брата растет с каждой секундой. Он прекрасно знал эту историю и понимал, что таким способом я стремлюсь хоть как-то влиться в эту компанию давних друзей-собутыльников, поэтому мне не мешал. – Это было словно во сне. Я, которому едва исполнилось одиннадцать, стоящий в окружении великих воинов и рыцарей, приехавших на ваши именины. Все кричат поздравляют победителей. И тут подходите вы с моей наградой, кошелем золота и березовым луком. Весь паникующий и дрожащий, посланный лордом Дамоном, не хотевшим видеть мое лицо, после того как я продал вашей матушке дорогие меха за тридцать золотых.
Взрыв смеха, последовавший за этим, привлек внимание всех. Смеялся я, Эйрис, Крейкхолл и сам Марбранд, вспомнивший этот эпизод из детства. Как он рассказал позже его матушка, леди Дельма, до сих пор хранила плащ, сделанный из этих куниц, а отец скрежетал зубами, стоило ему на него посмотреть.
Так мы и сидели – три лорда Запада и один лорд Юга, разговаривая на по-настоящему “мужские” темы. Война, оружие, женщины и политика. Особенно политика.
– Слышал что в Ланниспорте что-то случилось с флотом, который Ланнистеры отстраивали после восстания Грейджоя? – Спросил я остальных один очень деликатный вопрос, пока мы вчетвером устроились в неприметном закоулке и медленно потягивали борское, в отличие от короля, уже наклюкавшегося и в открытую лапающего одну из шлюх Мизинца.
Судя по тому, как скривился Марбранд и усмехнулся Крейкхолл, новости были весьма неоднозначны.
– Ничего нового, Феликс. – Все продолжая усмехаться, сказал Лайл. – Просто в очередной раз было доказано, что мозгами в семье Ланнистеров обладают только лорд Тайвин, его братья и, может быть, Бес.
– Ого. С чего такие однозначные выводы? – Удивился я, услышав от одного из самых верных вассалов львиного дома почти оскорбление в сюзерена.
– Давайте я расскажу. – Сказал Адам, делая крупный глоток из бокала. – Как вы знаете, лорд Темпер, восемь лет назад в гавани Ланниспорта пеклов Виктарион Грейджой сжег весь западный флот. Все десять трехсот весельных и двадцати двухсот весельных и еще больше кораблей меньшего размера. Невосполнимая потеря. Сразу после подавления Восстания лорд Тайвин поручил своему троюродному кузену сиру Ригеру Ланнистеру, раньше служившему главой золотоносных карьеров в холмах Пендрика, восстановить флот. Как оказалось позже – зря.
– Единственным достоинством этого хряка… – Перебил его Крейкхолл, судя по его отношению имевший к упомянутому Ланнистеру свои личные счеты. – …были два его заместителя и как позже оказалась – жена, управлявшая вместо этого обжоры рудниками. Но когда до него снизошел сам Тайвин Ланнистер он, ни с того ни сего решил, что все его успехи это плоды его тяжелых трудов, а остальные лишь ненужные подпевалы и ничем ему не помогали. В итоге он, оставив заместителей в холмах, а жену дома, начал в одиночку руководить процессом.
– Дайте угадаю – он даже основу судов не заложил? – Спросил я, прекрасно догадываясь, что будет, если идиоту доверить такую работу как строительство флота.
– Нет. Корабли он построил. – Усмехнулся Лайл, вылив в себя очередной кубок эля – вино он не любил и не признавал, считая напитком женщин и неженок. –
– Фь-ю-ю-ю… – Присвистнул я, в уме прикидывая как в этот момент себя чувствовал Тайвин Ланнистер. Хотя зачем, если можно спросить?
– И что случилось дальше?
– Лорд Тайвин внешне оставался спокойным, как и всегда, но если бы взглядом можно было сжигать заживо, то весь Ланниспорт вспыхнул бы словно спичка. – Сказал Адам, грустно улыбнувшись. Как мне докладывали, в юности он служил пажом в Утесе Кастерли и с тех пор дружен с Цареубийцей, поэтому такой фееричный промах дома своего друга ему был неприятен.– Сир Ригер тогда упал замертво на месте – не выдержало сердце. Позже было проведено расследование и оказалось что под его руководством из казны Утеса Кастерли, сверх потраченных сорока тысяч золотых, было украдено еще тридцать. Вой поднялся знатный. Но неприятности на этом не закончились – пока лорд Тайвин приходил в себя и затыкал самые болтливые рты, несколько особо “инициативных” решили наказать семью провинившегося.
На этом моменте Адам поморщился, будто вспомнив что-то не слишком хорошее.
– Родители Ригера, его дети и слуги были убиты, изнасилованы и сожжены в стенах своих домов. Зачастую именно в том порядке, котором я описал. – Да… чем в этот момент думали эти дураки мне не понятно. Ведь семья этого дурака была частью Ланнистеров, чистокровных Ланнистеров. Что с ними сделал Старый лев, за такое оскорбление семьи, мне даже представить страшно. – Выжила лишь жена сира Ригера, вовремя пробившаяся на аудиенцию к лорду Тайвину, и принесшая ему книги расходов.
– Именно она сказала кто и сколько забрал из сокровищницы львов. – Продолжил Лайл, даже не заметив, что перебил собеседника. Одна из фамильных черт Крейкхоллов – невероятная толстокожесть. – В список входили все “инициоди”… “инициапи”…“инициуке”… тьфу, те самые которые всю семью того дурака порешали. Лорд Тайвин был в ярости и чуть не устроил второй Кастамере. Все стихло лишь недавно, когда королева с детьми посещала Утес Кастерли. В итоге теперь львы не досчитаются тридцати двух Ланнистеров разных ветвей, и хрен его знает скольких Ланни, Ланнетов и Леннитов. А любое упоминание о кораблях вызывает у правящей ветви львиного дома лишь приступы холодного бешенства.
Все рассказанное я уже знал, но без особых подробностей. Все же обсуждать Тайвина Ланнистера и эпичные провалы его рода, пока львы сильны как никогда, будет только полный идиот. Из-за этого эти новости почти не выходили за пределы Запада, хотя при желании их мог узнать любой более-менее обеспеченный лорд.
– И как вы к этому относитесь? – Спросил я, прекрасно понимая, что несмотря на всю развязность и непочтение Лайла, передо мной сидели представители самых преданных Ланнистерам домов. А то, что они спокойно общались со мной, бывшим торгашом, и Эйрисом, лордом не слишком любимого львами дома, показывало их как незашоренных и умных людей, знающих, когда нужно показывать зубы. – Извините мое любопытство, мне но всегда было интересно – как поступят вассалы Утеса Кастерли, когда боги придут за Старым львом? Сир Джейме королевский гвардеец, Серсея королева и женщина, а Тирион… даже до меня доходили слухи, как лорд Тайвин относится к своему младшему сыну. К тому же он карлик и известный пьяница. Как бы он не был умен, люди за ним не пойдут. А зная лордов Кивана и Тигетта, они не пойдут на убийство племянника ради Утеса.