Восхождение лорда Темпера
Шрифт:
— Я тебя поняла, отец. — Кивнула дочь, хотя мне было видно что внутренне с моим решением она была не согласна. — Позволь откланяться.
Она стукнула себя кулаком по груди и уже развернулась чтобы уйти, так быстро что я успел ее окликнуть лишь возле двери.
— Элейна, постой! — Крикнул ей я и, дождавшись когда обернется, сказал. — Прежде чем уйдешь, у меня для тебя есть подарок.
На вопросительно вздернутую белокурую бровь, я подал знак одному из гвардейцев и тот, открыв один из сундуков, привезенных мной из Осгилиата, достал длинный свёрток из бордового итийского шелка.
— Изначально это был подарок для Аларика. Но он меня разочаровал, бросив своих
С этими словами я взялся за рукоять и вынул из ножен меч, вызвав невольный вздох восхищения у всех присутствовавших. На свету переливался полуторный клинок, с удобной для хвата как одной, так и двумя руками рукояткой. Он был без лишних украшений или завитушек. Простой и лаконичный в своей красоте. Длинное, больше метра, лезвие было идеально отполировано, настолько что им можно было пользоваться вместо зеркала. А кромка, даже на первый взгляд, была настолько острой, что казалось разрезает приземлявшиеся на нее пылинки, видимые в лучах восходящего солнца. Сама рукоять в первой половине была обмотана простой воловьей кожей, шершавой и сухой, идеально подходящей для одноручного хвата.
Но внимание всех находившихся в комнате приковывало не это. Да меч был прекрасен, настоящее произведение кузнечного искусства, но сейчас все взгляды были направленны на поверхность лезвия, всю покрытую легкими, почти незаметными разводами. Следствие многократной перековки, что обычно делают только с одним металлом.
— Валирийская сталь… — Неверующе прошептала Элейна, начав подходить ко мне маленькими и медленными шагами.
Да, моя дочь знала что я пару лет назад отправил свою старую секиру в Квохор на переплавку, чтобы из нее сделать два меча из валирийской стали. Один для командира гвардии, другой для главы Стражей Цитадели. То есть для Донтоса, который уже получил свой подарок и даже нарек его очень интересным именем — Бескрайняя верность, и Аларика, как единственного среди моих детей имеющего титул рыцаря и бывшего, наравне с братом, лицом Осгилиата. Красивым и благородным лицом, олицетворяющем справедливость и честность нашего рода перед торговцами Эссоса и лордами Вестросса.
Так то эти два меча должны были стать семейными реликвиями, передающимися по наследству, но нужно было разделить их по старшинству. Старший меч, который в будущем будет принадлежать главе рода(если он, в отличии от Лайона, будет хорош в фехтовании) и младший меч, которым будет владеть наследник.
Почему я не сделал так сразу и не оставил один себе, а другой Лайону? Ответ прост — на дворе шла война и нужно было использовать все возможности чтобы повышать лояльность и мотивацию своих людей. Вспоминая с какой самоотдачей Донтос рубился в битве при Королевской Гробнице и при взятии Солнечного Копья, становилось понятно что мой подарок оказал на него очень хорошее влияние.
Что касается меча, который я держал в руке, то он был старшим и будущем будет передан моему старшему сыну, когда он станет главой нашего дома. А до этого он послужит оружием Элейны, помогая ей сражаться против ужасов Застенья и гарантией что она точно вернется домой. Ведь как бы я не злился на Аларика, в глубине души меня грызло беспокойство за этого молодого балбеса, заставлявшего своих родителей и брата с сестрами волноваться за него.
— Пап, здесь ведь больше металла, чем в мече Донтоса. — Вырвала меня из размышлений Элейна, уже взявшая в руки меч и смотревшая на него как на самое дороге в мире произведение искусства.
—
— Пап, но ведь здесь больше стали чем должно было остаться в твоей старой секире. — Заметила дочь, сделав легкий свистящий взмах и остановив меч на середине пути, замерев. Привыкала к весу меча, чтобы понимать и правильно использовать инерцию, основу нашего семейного боевого стиля.
— Молодец что заметила. — Похвалил я дочь, хоть и не был удивлен такой наблюдательности. Элейна была настоящей оружейной фанаткой и в ее комнате в нашем замке были десятки, если не сотни, самых различных мечей, клинков, топоров, молотов, пик, копей, секир, кинжалов и прочих орудий убийства, собранных со всей известной ойкумены. Только в отличии от остальных коллекционеров, собиравших оружие ради его истории или художественной ценности, моя дочь ценила их в практическом смысле. — Мне пришлось напрячь несколько связей и потратить немного денег, но я достал старинное ожерелье из коллекции одного из архонтов Вахара, сделанное полностью из валирийской стали. Из него мастера отлили внутреннюю часть меча.
— Потрясающе. — Ответила мне дочь, нежно, едва касаясь, проведя подушечками по лезвию клинка. По тонким пальчикам потекла тоненькая струйка крови. — Острый. Как и говорилось в слухах. Как его зовут? — Спросила она, повернувшись ко мне головой.
— Вожделение королей. — Ответил я, не отрывая взгляда с клинка. Почему такое название? Очень просто — эскиз меча я взял из своих старых записей, сделанных во времена когда я учился в Цитадели. Прототипом послужил Нарсиль, самый знаменитый меч саги Властелин Колец. Меч Короля Элендиля, отца Исильдура, предка Арагорна. Меч, сразивший самого Саурона. Сломанный и вновь перекованный меч, ставший Пламенем Запада.
Выбирая Вожделению королей такого предка я вкладывал только один смысл. Перерождение. Подобно клинку, расколотому и выкованному вновь, мой род наверняка в будущем будет падать и вставать.
Падение и возвышение.
Каждый раз, снова и снова.
Не сдаваясь, не теряя духа. Веря в свою победу.
Этого я хотел от своих потомков и надеялся что мое наслоение сможет им в этом помочь.
— Красивое имя. — Ответила мне Эдейна, взяв рукоять двумя руками и выставив клинок вертикально перед собой. — Говорящее. С глубоким смыслом. Все как ты любишь, отец. Верно?
— Верно. — Согласился я, подойдя поближе и положив руку на плечо дочери. — Элейна, ты знаешь что изначально я хотел отдать этот клинок Аларику. Но твой младший брат не оправдал моих надежд и повел себя как полный глупец, не выполнив поставленную перед ним задачу. Теперь я поручаю ее тебе. Сними со Стены осаду одичалых и избавь Север и наши активы от уничтожения. Не опозорь имя нашего дома.
— Я все сделаю отец. — Кивнула мне дочь, вложи меч в ножны и держа их в правой руке. — Не посрамлю честь дома Темпер. Ведь мы закаленные солнечным огнем.
— Закаленные солнечным огнем! — Хором повторили за ней четыре присутвоваших в комнате гвардейца, ударив латными перчатками по нагрудникам в районе сердца.
— Закаленные солнечным огнем. — Также сказал я, в последний раз взглянув в глаза дочери, которая, развернувшись, ушла наружу. И то что я увидел мне понравилось — от старой обиды не осталось и следа, а в глубине фиалковых глаз била ключом энергия, которой у меня уже не хватало. Все же пятый десяток давал о себе знал, и в отличии от молодежи, у которой было и второе, и третье дыхание, я устал и хотел лишь одного. Отдыха.