Восхождение самозваного принца
Шрифт:
— Жаль убивать такого хорошенького мальчика, — услышал Де'Уннеро голос Садьи. — Он прекрасно сражался.
— Слишком даже хорошо, — ответил тот, склонившись над телом противника.
Бывший монах тяжело, с хрипом дышал. Все его тело кровоточило от ран и царапин, нанесенных мечом рейнджера.
— Мне уже доводилось видеть такой стиль боя, но ни королевские гвардейцы, ни абеликанские монахи им не владеют.
Взглянув на подругу, Де'Уннеро почувствовал ее любопытство.
— А ты помогала мне во время сражения, — сказал он. — Я
— Я не собиралась… — начала было Садья, но Де'Уннеро не дал ей договорить.
— Я всегда считал, что смогу легко справиться с любым противником, хоть в человеческом обличье, хоть в тигрином. В особенности — с таким юнцом. Но то, как он вел сражение… мне знаком этот стиль, потому что так сражались Полуночник и Джилсепони…
Де'Уннеро покачал головой и негромко рассмеялся.
— Он сказал, что его зовут Тай'маквиллок. Звучит как эльфийское имя. Я знал только одного человека с похожим именем — Тай'марави, что значит Полуночник. Совпадение?
— Спроси у него, — ответила певица, махнув рукой в сторону Эйдриана.
Услышав стон, Де'Уннеро понял, что его юный противник начинает приходить в себя.
Взяв у Садьи пояс, бывший монах подошел к Эйдриану, приподнял его и крепко привязал к дереву.
— Он меня страшит, — призналась его подруга.
Де'Уннеро было странно слышать подобные слова от женщины, которая столько раз вела опасную игру с тигром.
— Он еще совсем мальчишка, — возразил он.
— Но этот мальчишка остался в живых только потому, что прекрасно владеет магией камней и сумел обуздать тигра, — напомнила ему певица.
— Не совсем так, — быстро поправил ее бывший монах. — Он лишь помог мне сосредоточиться и одержать верх над зверем.
— Во время сражения? — недоверчиво спросила Садья.
— Я знал, что и в своем человеческом облике смогу победить его, — раздраженно ответил бывший монах.
— Но в храбрости ему не откажешь, — сказала певица. — Как ни назови его — мальчишкой или Тай'маквиллоком, — дело не в имени. Он великолепно владеет магией самоцветов и столь же искусно — мечом.
— Так владеть мечом его могли научить только эльфы, — задумчиво произнес Де'Уннеро. — У него такой же стиль сражения, какой был у Элбрайна Виндона. А по силе владения самоцветами он напоминает Джилсепони.
Он тряхнул головой.
— Это никак не может быть простым совпадением!
— Я ничего не знаю об этом, — вздохнула Садья.
Она снова поглядела на пришедшего в себя Эйдриана.
Привязывая юношу к дереву, Де'Уннеро предусмотрительно заломил ему руки за спину.
— Взять хотя бы этот мешочек с самоцветами, — продолжал Де'Уннеро, подбросив его на ладони. — Вне церковных кругов только один человек владел таким, а потом этот мешочек таинственным образом исчез во время грандиозной битвы в Чейзвинд Мэнор.
— Значит, эльфы выкрали самоцветы и затем передали их этому юному воину, — не слишком
Де'Уннеро понял, что, невзирая на все его рассказы, маленькая певица не верила в существование эльфов.
— Может, эльфы послали этого воина отомстить за гибель Полуночника? — спросила она.
Бывший монах неопределенно кивнул. К чему гадать, если сейчас можно получить ответы на все вопросы? Прихватив мешочек, он подошел к дереву.
— Откуда у тебя эти камни? — спросил Де'Уннеро, нагнувшись к Эйдриану.
Юный рейнджер отвел взгляд.
Тогда Де'Уннеро ударил его по лицу.
— Я должен знать, ради чего сохраняю тебе жизнь, — сказал он, грубо повернув лицо юноши так, чтобы смотреть прямо в его голубые глаза, показавшиеся бывшему монаху странно знакомыми.
Эйдриан, как только мог, отводил взгляд прочь.
— У меня нет желания тебя убивать, — сказал Де'Уннеро.
Юноша вдруг повернулся и жестко поглядел на него.
— Ты бы не одолел меня без ее помощи, — процедил он сквозь зубы.
Де'Уннеро рассмеялся неистребимой дерзости побежденного им противника. На самом деле его впечатлили сила и умение юного упрямца. Он понимал, что в начале битвы недооценил все эти качества и едва только стал в них разбираться, как вмешалась Садья со своей музыкой. Впрочем, бывшего монаха не слишком волновало, хвастается этот юнец или говорит правду. Молодой Маркало Де'Уннеро немедленно развязал бы Эйдриана, вручил ему меч и быстро показал бы, чего стоят его хвастливые заявления. Но человек, глядевший сейчас в глаза своему противнику, считал, что молодой Маркало Де'Уннеро наделал слишком много глупостей.
— Откуда у тебя эти камни? — повторил он свой вопрос, поднеся мешочек к лицу Эйдриана.
Ответа и на сей раз не последовало.
— Зачем ты упрямишься? — спросил его Де'Уннеро. — Быть может, юный дуралей, я тебе вовсе не враг. И быть может, тебе совсем незачем умирать.
— А моему отцу нужно было умирать? — резко спросил Эйдриан, сверля Де'Уннеро глазами.
Тот смешался, не зная, что ответить. Может, отец этого мальчишки был одной из жертв тигра-оборотня? Возможно, он сын какого-то охотника из деревни Миклина. Или сын одного из разбойников, вторгшихся туда вместе с Садьей в то злополучное утро.
— Этого я не знаю, — честно ответил бывший монах. — А ты считаешь, он не заслужил смерти?
— Я этого тоже не знаю, поскольку никогда его не видел, — тихо и угрюмо ответил юноша.
Де'Уннеро вновь рассмеялся.
— Меня забавляют твои загадочные слова, — воскликнул он. — Но если ты не перестанешь говорить загадками…
— Полуночник, — прорычал Эйдриан.
Бывший монах оцепенел.
— Моим отцом был Тай'марави, Полуночник. И ты его убил.
Де'Уннеро понадобилось некоторое время, чтобы успокоить дыхание. Он уже догадывался об этом, но признание, услышанное из уст Эйдриана, прозвучало для бывшего монаха как раскаты грома.