Восхождение. Начало
Шрифт:
Сотни волков выскочили из лесной чащи, они будто ждали подобного хода. Два десятка рыцарей не смогут одолеть такое количество врагов, но им по силам выиграть время.
Каждый рыцарь ордена был не просто тренированным воином в доспехах. Он также был магом.
Ещё до столкновения в волчьих всадников полетели молнии, ураганы, огненные копья — разномастные заклинания рыцарей. Магия посеяла смуту в рядах врага, и завязался неравный бой. Но часть противников всё равно продолжила движение, обогнув начавшуюся битву.
— Перестроиться в
За несколько десятков метров до столкновения граф поднял свою боевую секиру. И произнёс заклинание.
Яркий свет ослепил всех врагов в радиусе сотни метров и был виден даже с самого донжона.
Ослеплённые волки начали сталкиваться друг с другом и падать, а сзади о них спотыкались другие всадники, ломая кости.
— Первое подразделение — за мной, остальные атакуйте ближайшего великана! — спокойно, как подобает рыцарю, отдал очередной приказ граф Ганс. А сам повёл бойцов к стене, к которой уже приближался великан.
Великан собирался перелезть через внешнюю городскую стену, но тут ему в спину вонзился магический снаряд. Пущенная из лука и усиленная магией владельца стрела по разрушительности была сравнима со «скорпионом» — осадной инженерной машиной, стреляющей тяжёлыми болтами, пробивавшими любые щиты и доспехи.
Великан взвыл и развернулся в сторону противника. В ярости он топнул, создав локальное землетрясение в небольшом радиусе. Но специально выведенные лошади рыцарей, закованные в тяжёлую броню, казалось, даже не заметили этого. Они как танки пёрли вперёд.
Великан оторвал кусок от стены, собираясь запустить во всадников самодельной картечью из кирпичей.
Но из земли стремительно вырос шип, ударивший его в колено. Великан пошатнулся, и его бросок не достиг цели. А всадники были всё ближе.
Граф мчался впереди, подгоняя свою лошадь. На полному ходу он пролетел между ног великана и нанёс мощный удар секирой по ноге громадины, вырвав кусок мяса.
Остальные бойцы окружали великана, осыпая его стрелами и болтами. Строго регламента по вооружению у рыцарей не было. Каждый брал с собой то, что ему больше подходило.
Великан рукой закрывал лицо от летящих снарядов, а бойцы ближнего боя резали ему ноги, чтобы повалить тварь на землю.
Великан начал в ярости топтать всадников. Нескольких ему удалось раздавить, превратив их в кровавое месиво из железа и кишок. Не помогла ни зачарованная броня, ни внутреннее ядро.
Граф тем временем уже разворачивал коня для второго захода. Чем быстрее закончится бой, тем меньше будет потерь.
На полному ходу Ганс метнул свою боевую секиру под колено великану. Мощный бросок задел сухожилья в уязвимом месте, и великан припал на раненую конечность.
Слезая на ходу с лошади, Ганс прыгнул на великана, схватив древко застрявшей под коленом секиры. Вырвав её из плоти, он нанёс ещё один удар по бедру гиганта. Ещё один, и ещё, будто пытаясь срубить дерево.
Великан собирался руками достать гадкого
От ударов секиры кровь и мясо разлетались во все стороны, а затем сражающихся окропил фонтан крови: графу наконец удалось задеть артерию.
Вскоре силы покинули великана, и он с грохотом упал в лужу собственной крови.
Второй отряд также успешно повалил своего великана. Огненные магические цепи сковали его конечности и тянули к земле, пока конница добивала издыхающую тварь.
Тем временем волчьи всадники уже начинали окружать рыцарей, закрывая пути к отходу.
— Перегруппироваться! — скомандовал граф, собирая два подразделения в немного поредевший отряд. — На прорыв!
Но ринулись они не к воротам, а к окружённым двадцати бойцам, что прикрывали отход. Их кодекс чести запрещал им бросать союзников, это было их ориентиром в жестоком мире.
Следуя правилам и своими идеалам, они прокладывали путь во тьме, не боясь заблудиться. Возможно, рациональнее было бросить оставшихся людей, чтобы большинство выжили. Но это прямо шаг в бездну — в следующий раз ты пожертвуешь невинными ради победы. Это было недопустимо.
Кодекс был единственной вещью, что позволяла отличить добро от зла на этой войне. Помогал не забываться в кровавом безумии, где нет ничего, кроме победы. Принципы и идеалы лежали в основе всех орденов, пусть иногда они и различались. Но они всегда ставились превыше всего, превыше жизни, являлись силой и слабостью.
Когда рыцарь не знал, как ему поступить, он всегда обращался за советом к кодексу. И, руководствуясь советами и опытом прошлого, мог не сбиться с пути. Когда разум был не в состоянии помочь, оставалось лишь верить — верить в законы рыцарского братства, в их непоколебимую истину, которая писалась кровью прошлых поколений.
Кодекс всегда будет оставаться ориентиром, отправной точкой для становления мировоззрения каждого члена ордена.
Бросив своих людей, граф не просто заслужил бы изгнание и порицание. Он предал бы самого себя, всё, за что он боролся в своей жизни. Поэтому рыцари и спешили к своим союзникам на помощь.
Как только они прорвались, «волчий» капкан окончательно схлопнулся, все пути отхода были перекрыты.
— Будем прорываться к стене! — прокричал граф.
Во сколько раз волчьих наездников было больше? В десять? В двадцать? В тридцать? Никто не удосужился подсчитать, на это не было времени.
Тяжёлая кавалерия с боем прорывалась к стене, до которой было сто метров. Волки кусали лошадей, ломая зубы о кольчужную броню с пластинами. Маги поджигали шкуры животных.
Многие лошади погибали, погребая под собой всадников. Союзники старались всеми силами прикрыть павшего верхового, выиграть для него время, пока он встаёт. К сожалению, получалось это не всегда.