Восхождение
Шрифт:
Толик и Влас не занимались разговорами. Они работали. Да так, что сейчас он находился в отключке, уткнувшись головой в обнаженную грудь. Тяжелые капли крови медленно падали на пол, образуя неприятную лужицу с маслянистыми отсветами.
– Действительно, мы ничего не слышали, – Полозов безучастно смотрел на обеспамятевшего Ерему. – Хорошо изолировано.
– Так я о чем говорю! – обрадовался Толик. – Орал-то паренек, будь здоров!
– И что он наорал? – Никита закрыл на внутренний замок дверцу в воротах и остался стоять на месте. Тяжелый запах мочи шибал в ноздри. Есть здесь вентиляция,
– В общем так, – Толик пригладил лысину ладонью. – Ничего нового мы не услышали. Заказывали Яра и отслеживали только его. Про господина Назарова знали, но даже в этом случае козлы не остановились. Этот терпила признался, что никто в группе не ожидал встретить сопротивление мага высочайшего уровня. Рассчитывали на быстрый удар. Сначала загасить из гранатомета, а потом добить. Или готовились на скорую руку, или кто-то их торопил. Еще раз говорю: никаких имен Ерема не назвал. Заказчик известен только командиру. Но он благополучно издох. Не узнаем.
– Кто-то торопил? – Никита снова впал в задумчивость. Опять не сходится. Если наниматель хорошо знает способности молодого волхва – должен был подстраховаться. Неужели все на Полозове завязано? – Вот эта мелочь меня чрезвычайно интересует. Надо бы покопаться всерьез, но времени нет. Что будем делать с пленником?
– Нам он не нужен, – пожал плечами Полозов. – Я теперь точно с Нехорошева глаз не спущу. Всю кодлу вычислю и под откос пущу.
– Тогда – в расход?
– Пусть пока очухивается, – Олег посмотрел на часы. – Толик, спрячь парня в подвале, перевяжи раны, и как очнется – воды ему побольше. Я приеду через пару дней, когда провожу Никиту Анатольевича домой. Проведем еще один сеанс. Если паренек не вспомнит еще какие-нибудь важные детали, то… решим в рабочем порядке.
Никита с облегчением вышел на улицу, вдыхая потеплевший от наступающей весны воздух с примесью запахов бензина, резины и ацетона, поморщился и попросил Олега ехать в поместье. Нужно было заняться сейфом, который ждал своего часа, замурованный в подвале, и возвращаться в Петербург. Дел навалилось неимоверно много, и к какому подступиться в первую очередь, он даже не представлял.
Глава двенадцатая
Петербург. Март 2011 года
Никита вернулся домой в первые дни весны. Стояла хорошая теплая погода. Снега в городе почти не осталось, только в самых глухих дворах и проулках еще продолжались работы по уборке грязной, ноздреватой, покрытой сажей субстанции, когда-то бывшей белоснежным покрывалом, радовавшим местных жителей. Солнце светило свежо и ярко, воодушевляя разнообразную птичью братию, оседлавшую ветки деревьев, заполонившую мостовые и площади.
Тамара встретила его с диким воплем индейца, прыгнув ему на шею еще на улице. Она только недавно приехала от родителей и не успела переодеться. Как была в джинсах и в шерстяном вязаном свитере – так и выскочила на крыльцо подобно вихрю, опередив
– Как ты, солнышко? – спросил он ласково, нацеловавшись с Тамарой. – Соскучилась?
– Ты даже не представляешь! – пожаловалась девушка, как сторожевой пес, вцепившись в его локоть. – Если бы не занятия и курсовая – с ума сошла бы. А еще этот негодяй… Ревун. Представляешь, повадился ходить в нашу спальню. Я и дверь закрываю, он умудряется проникать внутрь. Упрямая скотинка…
– У него тоже Дар прорезался, – пошутил Никита. – Кот-телепортатор. О, день добрый, Марьяна! Тимофеич, наше вам!
Он приобнял старушку, незаметно скинув ей часть переполнявшей его энергии, подпитав «провисшую» ауру, крепко пожал руку старику. Суета, возникшая возле него, переместилась в дом. Тамара еще вчера знала, когда приедет муж, и распорядилась, чтобы Марьяна приготовила праздничный обед. Пока накрывали на стол, она успела переодеться в темно-голубое платье, соорудить на голове незамысловатую прическу и с довольным видом продемонстрировала себя Никите.
Стол накрыли в гостиной. Сели все вчетвером. Даже Ревун соизволил прийти. Он запрыгнул на высокую спинку дивана и оттуда смотрел за людьми своими умными желтыми глазами.
Сначала выпили за упокой Анатолия Архиповича, а потом Никита вкратце рассказал о встрече с Городецким и его женой и о том, как восприняли решение молодого хозяина директора предприятий о назначении генерального управляющего. О покушении на Полозова и себя он, конечно, не стал говорить ничего. В Петербурге вряд ли освещали подобное криминальное событие, да и то потому, что Никита лично поговорил с губернатором и попросил его не беспокоить великого князя Константина и не дать журналистам распространить слухи. Тамара с подозрением переспросила, на самом ли деле у него все в порядке. На подсознательном уровне она чувствовала какую-то недосказанность, но благоразумно не стала допытываться за столом об истинных причинах умалчивания.
– Твое решение поставить генеральным управляющим Коваленко – весьма неожиданное, – сказала Тамара, попивая вино. – Не удивляюсь, что многие восприняли его как обиду. Значит, не доверяет. Такую реакцию нетрудно было спрогнозировать. И с чего начал Станислав Евгеньевич?
К тому времени старики благоразумно удалились. Дед Андриан слегка осоловел после трех рюмок водки, и Марьяна увела его в комнату, чтобы тот отдохнул. Сама же обосновалась на кухне, откуда вскоре пошел вкусный запах пекущегося пирога.
– Первым делом мы проверили досье всех директоров, сидящих на логистических узлах. Полозов с ребятами проделали большую работу, причем так, что Золотарева не узнала. Гусаров со своими подчиненными не являются врагами, что вызвало у меня большое облегчение. Обычный карьерист этот Алексей Дмитриевич, не больше. Пытался всеми путями взять на себя ответственность из-за благих намерений. Но я как раз таких людей воспринимаю с опаской. Используя свое положение, начнет творить глупости во имя процветания корпораций. На должности управляющего должен стоять человек, не связанный условностями, кумовством и круговой порукой.