Восхождение
Шрифт:
Его доставил на аэродром тот же самый молчаливый водитель на «даймлере». Проехав несколько постов охранения, он подогнал машину к самому трапу среднемагистрального серебристого «муромца» с имперским триколором и родовым гербом Меншиковых на кабине пилотов.
Возле трапа его ожидали трое мужчин, одетых легко, несмотря на утреннюю прохладу – в светлых рубашках с короткими рукавами с демонстративным показом мощных бицепсов. Брюки у всех были разного цвета, от бежевого до светло-серого, и как будто одного фасона.
– Капитан Загоруйко, – представился первый из них, самый матерый, с квадратной челюстью и взглядом опытного волкодава исподлобья.
– Старший лейтенант Бессонов, – сделал шаг вперед мужчина с ярко-рыжей шевелюрой и удивительно плавными движениями, в которых чувствовалась грация дикого лесного кота.
– Старший лейтенант Кирсанов, – третий сотрудник старался быть блеклым и ничем не выделяющимся на фоне колоритных товарищей. Взгляд плавающий, отстраненный, лицевые мускулы застывшие.
– Волхв? – догадался барон, почувствовав, что не может сконцентрироваться на его лице.
– Так точно, – кивнул Кирсанов. – Седьмой ранг волхва наружного слежения.
– Уже классификацию ввели? – удивился Волошин.
– Никак нет, господин барон, – нейтрально ответил Загоруйко. – Антон сам себя классифицировал. Он у нас уникальный в своем роде.
– Весьма интересно, – хмыкнул барон, оглядывая помощников. – Вы в курсе, кто я?
– Так точно, господин генерал, – без капли улыбки ответили все трое, а Загоруйко добавил:
– Нас предупредили, кого именно мы будем сопровождать. Для нас это большая честь!
– Ладно, проходите в самолет, нечего столбами на виду у любопытных торчать, – проворчал Волошин, радуясь про себя, что в ведомстве его помнят и передают по цепочке фамилию бывшего директора ИСБ. Морды, вон, довольные.
Откуда-то вынырнула симпатичная стюардесса и защебетала, чтобы господа располагались в салоне, как им удобно. Как только самолет взлетит, она принесет напитки, поэтому хочет узнать о предпочтениях пассажиров. Мужчины переглянулись и дружно уставились на главное действующее лицо, от которого зависело правильное времяпровождение в воздухе.
Самуил Игоревич коротко усмехнулся, первым прошел по бархатистой синей дорожке в глубь салона, в котором, в отличие от обычных самолетов, не было кресел, но зато посредине красовался овальный лакированный стол темно-красного цвета с мягкими диванами рядышком и вдоль бортов. Повернулся к грациозно ступающей за ним воздушной красавице:
– Пожалуй, молодым людям немного коньяка с сопутствующей закуской, а для меня – бокал сухого «шардоне» с фруктами. Но только через полчаса, не раньше!
– Я поняла, – улыбнулась девушка и пошла закрывать двери. Видимо, пилоты уже были в кабине и ждали отмашки. Волошин со сдержанным выдохом посмотрел на стройные ноги стюардессы и аппетитную
Работать надо, а не на стюардесс пялиться.
– Все изучили меморандум? – спросил Волошин, оглядывая помощников. – Ничего непонятного нет?
– Так точно, господин генерал, – Загоруйко деловито перешел на официальный тон, и Самуил Игоревич снова очутился в своем прошлом, ощущая громаду организации за своей спиной. Теперь он был наконечником копья, бьющим в самую сердцевину гнили, окопавшейся в тылу. Стряхнув наваждение, барон с недовольным видом кашлянул и раскрыл папку темно-коричневого цвета без каких-либо надписей и гербовых тиснений. Бумаги он еще вчера вечером переложил из императорской папки в свою, простенькую и неказистую. Незачем привлекать излишнее внимание и смущать собеседников. Обычно от таких папок люди приходят в ступор. А это потеря времени: пока убедишь их, что никакой угрозы герб не несет, пока сам сожжешь тысячи нервных клеток с такими впечатлительными особами…
– Все в курсе – это замечательно. Кто-нибудь может высказать свежую и дельную мысль?
– Мысль одна, ваше превосходительство, – переглянувшись с коллегами, ответил Бессонов. – Нет никакой связи между покушением на Назарова и взрывом лаборатории. Но существует мощная зацепка в виде активного участия молодого волхва в консультативных мероприятиях с лабораторией Коллегии иерархов. Даже сам император отметил этот факт. Не в этой ли плоскости лежит попытка устранить неудобную фигуру с доски?
– Хорошо, – кивнул барон. – А кому это надо?
– Иностранцам в первую очередь, – призадумался Загоруйко. – Есть такая мысль, связанная с «Изумрудом». Прослеживается цепочка: секретные разработки – армия – напряжение на дальневосточных границах. Кто-то решил внести хаос в размеренный рабочий цикл и сорвать поставки новейшего оборудования в войска.
– Магического оборудования, – счел нужным добавить волхв Кирсанов.
– Хорошо, как версия – принимается, – откинулся назад Волошин, ощущая приятный скрип кожи, обтягивающей диван. – А если здесь замешаны не иностранцы? Историю назаровского рода изучили? Кто там фигурировал?
– Барон Китсер, – хмыкнул Бессонов, не оставляя попыток высмотреть длинноногую стюардессу, которая скрылась за перегородкой и позвякивала там посудой. – Он сейчас в опале, сидит на берегу Балтики и ловит рыбку на удочку.
– Ага, заодно и каждого эмиссара из-за рубежа, – ввернул капитан. – Китсер под наблюдением. Не может он сейчас дергаться. Себе дороже. А вот вести консультации, рассылать распоряжения нужным людям ему никто не запрещал.
– С Вологдой связь есть? – встрепенулся Волошин.