Воскресенье

Губайдуллин Дамир

– А, да, Призрак. Его вроде бы нашли, но почему–то не посадили.

– Ясно. Есть еще Ордок. Который якобы появился сейчас, – Женя взяла корзину в руки и направилась к дому, – рассуждай логически. Почему он или она ждал/ждала 30 лет? И почему появился именно сейчас?

– Хранили молчание. Просто до вас эту историю никто не трогал, – шагая рядом, ответила Яна, – а тут вы начали копать, и он испугался.

– Или она.

– Или она, – согласилась Яна, – только чего?

– Я не знаю, – покачала головой Круглова, – с каждым днем все только запутывается, больше и больше.

– А вы не

боитесь, Евгения Марковна? – Остановилась Яна. – Ну, что вас убьют за это дело. Или отправят куда–нибудь в Казань. Там сейчас очень неспокойно, мне кто–то говорил. 11

– Так, слушай сюда, ребенок, – поморщилась Женя, сдвинув брови к переносице, – я советский милиционер и единственное, чего боюсь – это собственной трусости. Отправят в Казань, значит, поеду в Казань. И дело это я до конца доведу, чего мне это не стоило. Вопросы есть? Вопросов нет, – развернула Женя девочку и слегка толкнула вперед, – шагай, дочь партизанки.

11

«Тяп-Ляп»—организованная преступная группировка, известная организацией массовых драк в Казани – столице Татарской АССР в 1970-е годы, а также убийствами.

– Но это очень опасно, Евгения Марковна. Карасев не даст соврать.

– Шагай, я тебе говорю. Без разговоров мне тут.

– Еще тетя Ангелина, – не оборачиваясь, сообщила Яна, – ну, та самая, которая Портнова.

– И чего она?

– Ну, раньше приезжала, потом перестала, – ответила Яна, – то ли они с мамой поругались, то ли тетя Ангелина чего–то очень сильно испугалась, но, это не факт.

– А когда она последний раз приезжала?

– Давно. Я даже не помню, – Яна звучно сглотнула, – а мама ей письмо написала. Как раз об Ордоке, как он опасен и все такое.

– Подожди, – остановилась Женя у самой двери в жилое помещение, – а ты уверена, что это именно она его писала?

– Да, а… Но вы же не думаете, что…

– Ты видела, как она его писала?

– Да. Или нет. Я не помню. Но точно его видела.

– Ясно – понятно, – открыла дверь Женя, – заходи.

***

– Женя, то есть, ты думаешь, что это не Ракицкая писала письмо? – Отложив ложку за обедом, спросил Олег. – Но зачем, и кому это надо вообще? – Вытер он рот рукавом.

– Да вариантов полно, – надламывая кусочек хлеба, сказала девушка, – Ордок тот же. Не зря же он в одно время с моими следственными действиями появлялся.

– А может, и нет, – сомнительно произнес Олег Сухов, – может, он всегда тут был.

– Хорошо, тогда чего он ждал?

– А пока копать никто не начнет.

– Вот и я о том, – поддакнула Яна, – а тут вышло солнце из–за тучки…

– Так, ешь, давай, глист в кучке, – строго сказала Женя, пододвинув к девочке тарелку с ухой по-фински, – никогда не думала, что рыба с сыром и сливками может быть такой потрясающе вкусной. Спасибо, очень вкусно! – Крикнула она с улыбкой финской женщине. – Очень вкусно, говорю!

– Она понимает по-русски, можешь не кричать, – рассмеялся Олег.

– Сейчас я тебе ногу отстрелю, – укусила его за плечо Женя, – какой негодяй!

– Это все очень

мило, но надо решать, что делать, – привлекая внимание, откашлялась Яна. – Я думаю, надо идти в мамин дом еще раз, завтра ночью. Может быть, найдем что-то важное.

– Ты вообще много слишком говоришь, океанолог Курилов. 12 Нет, мы пойдем сегодня, и никаких возражений я даже слушать не хочу, – твердо сказала Женя, – всем все понятно?

12

Станислав Васильевич Курилов —советский, канадский и израильский океанограф, писатель, известный своим побегом с борта советского туристического лайнера в 1974 году.

– Но сегодня ночью у границы будут патрули, – пискнула боязливо Яна.

– Я сказала: никаких возражений я не принимаю и даже слушать не буду. У меня там, в конце концов, собака не кормлена.

– И Курганов, который тебя ищет, – посмотрел с иронией на Женю Сухов, –« Раз пошли на дело, выпить захотелось…». Нас посадят, товарищ участковый. Посидим тут денька два, как все уляжется, потом пойдем.

– Я все сказала, – поднялась со стула Женя и подошла к зеркалу, – где сейчас моя пилотка?

– Товарищ Сухов, может, ее связать? Сегодня нельзя идти, вообще никак, усиленные патрули будут, надежный источник, – наклонившись к парню, прошептала Яна.

– Хорошая идея, но она вырвется и тогда нам конец.

– Я все слышу, между прочим, – подошла к столу Женя, – боитесь идти – пойду одна. Вопросы есть – вопросов нет.

– Есть у меня одна мыслишка, проверенная жизнью, – заговорщически шепнул Сухов, когда Круглова вышла из дома, – где у вас тут дом лесосплавщиков?

– Чтобы Евгения Марковна уплыла подальше и больше не вернулась? – Хихикнула девочка, прикрыв рот ладошкой.

– Нет, это же советский участковый, она вернется и вдарит по тебе со всей силой победившего пролетариата. Есть идея получше.

***

Желтый милицейский «УАЗ» остановился у здания городского общежития – здесь, во дворе, за просмотром телевизора собралось около 10 человек различного возраста. Главным, конечно же, служил Витька Скляр. Ему доверили держать антенну. Теперь мальчик стоял на табуретке, и кажется, боялся смотреть вниз – его роста едва хватало, чтобы изображение не пропадало и не портилось.

– Витька, держи антенну! – Крикнул один из зрителей, плотный, краснощекий мужчина в белой рубашке с короткими рукавами и серой кепке. – Не урони, уши пообдираю.

– Что смотрим, товарищи? – Подошел к зрителям Золотов, снимая кожаную куртку.

– А вы что, не видите, товарищ милиционер – индийский фильм, – нагло ответила женщина с убранными в пучок рыжими волосами.

– Вот вы–то мне и нужны, – повернулся к ней мужчина, – пойдем, поговорить надо.

– Что вы, товарищ милиционер, – наигранно прикрыла рот руками женщина, не сводя с Золотова внимательного взгляда. Сейчас будет мой любимый момент: «Да, я пьяна. Да, я пьяна!», – женщина хлопнула себя по лбу, повернулась в профиль и подняла голову: «Так много выпила бокалов, что даже счет им потеряла».