Воскрешающая 2. Среди пауков. Книга вторая
Шрифт:
– Я очень, надеюсь, что у тебя с головой все в порядке. Очень, очень… – шептала я, дуя на руки. Изо рта шел пар, но рукам теплее не становилось.
Неожиданно за дверью раздался душераздирающий женский крик, граничащий с визгом. Я, конечно, ожидала нечто подобное, но от этого крика сделалось не по себе. Просто оторопь взяла.
К моменту, когда крик затих, я взяла себя в руки, и решительно открыла дверь.
Анатабель бегала по комнате, в чем мать родила. В одной руке она прижимала к груди платье,
– Ан, это я Лануф, – тихо проговорила я. – Узнаешь меня?
Но вместо ответа она вдруг вновь разразилась оглушающим криком, и заметалась по комнате.
– Анатабель! – не выдержала я. – Прекрати орать и оденься!
Она остановилась, глядя на меня полными ужаса глазами, и дрогнувшим голосом спросила:
– Где я?
– Потом узнаешь. Одевайся. Я буду задавать вопросы, а ты отвечай, понятно?
Она лихорадочно затрясла головой. Я дождалась, когда она начнет одеваться, и задала первый вопрос:
– Ты меня узнаешь?
– Да, нет, нет, да, нет, – растерянно запричитала она. Ее взгляд бегал по сторонам, словно она пыталась найти ответ вокруг себя.
– Так да или нет?
– Да! То есть нет. Ты ведь Лануф? Правда? Или нет? Я ничего не понимаю… – она успела просунуть вторую руку в платье, и, съежившись, села на пол. Потом затряслась в рыданиях.
– Не убивай меня… – проговорила она, – Антич, умоляю…
– Никто тебя не убьет, – твердо сказала я. – И я не Антич. Я Лануф.
– Она дождалась, когда я очнусь, и пришла с мечом. Сказала… – Анатабель уткнулась, всхлипывая в ладони, и со стоном договорила, – сказала, что я не должна жить. Я должна умереть и… – подружка подняла голову, и дотронулась пальцем до шеи, потом с недоумевающим видом провела по ней, имитируя действия меча. Она уже не плакала, ее сотрясала нервная дрожь. – Моя голова отделилась. А я будто в голове, а вокруг зеркала, много, много и я вижу, как Антич рубит мечом мое тело. Я свихнулась, да? – она с отчаянием посмотрела на меня в упор. – Скажи, Лануф.
– Успокойся, Ан. Это галлюцинации, – начала я заранее подготовленную речь. – Тебя накачали сильнодействующим средством.
– Накачали? Кто? Зачем?
– Я накачала, чтобы сбежать от Антич. А то ты со своими вопросами могла все испортить.
– Значит, мы сбежали?
– Да. Можешь больше про Антич не вспоминать.
– То есть, – еще сомневалась подружка, – я не умирала?
– Ты ведь жива. Поверь, я воскрешать не умею.
Анатабель облегченно вздохнула, затем стала вытирать мокрые от слез глаза.
– А я уж решила, что сошла с ума.
– Все вставай. Пошли в отсек управления, там хоть мебель есть. Кресла с нагревателем,
Я помогла подружке встать, накинула на ее плечи одеяло, дождалась, когда она наденет туфли, и мы вместе вышли из отсека, условно названным мой «столовой».
– Ты угнала корабль? – поинтересовалась Анатабель, усаживаясь в кресло.
Мы почти одновременно включили обогреватели. Я съежилась в кресле в предчувствии первых потоков тепла, которые вот-вот побегут по его обшивке, блаженно замерла.
– Лануф, ты, что спать собираешься?
Ну, не в состоянии подружка понять всю прелесть момента, что поделаешь. Я вздохнула, открыла глаза, подумав: «Уснешь тут».
– Ты, кажется, спросила про корабль, – вяло напомнила я.
– Да. Ты угнала его?
– Угнала.
– То есть Антич за нами гонится? – Анатабель встревожилась.
– Успокойся. Ей не до нас. Я подстроила маленькую неприятность с большими последствиями. Она не скоро придет в себя.
– Куда же мы летим? – она с любопытством уставилась в смотровой экран.
– На Фейяру.
– Зачем?
– Я разве не говорила, что намерена, во что бы то ни стало найти Ирлису?
– Значит, эта девчонка там? – эта Ан хоть и была клоном, но мозги ее оставались прежними. В голосе чувствовалась открытая неприязнь.
– Уймись, Ан, мы должны ей помочь.
– Я в этом не участвую, – решительно заявила она, закутываясь в одеяло. – Можешь выбросить меня за борт.
– Я усмехнулась.
– Прямо сразу?
– Нет, вот согреюсь немного, а то челюсть сводит, а я ведь даже мертвой хочу выглядеть привлекательно.
Мы посмотрели в глаза друг друга, и прыснули от смеха.
– Я не шучу, Лануф, мне до этой девчонки нет дела. И лучше ей быть мертвой прежде, чем ты ее найдешь. Иначе…
– Знаю, знаю, – перебила я, – известие о смерти супруга убьет ее. Это я уже слышала, – и добавила: – Ладно, выкидывать тебя за борт я не буду.
– Вот спасибо! – шутливо бросила подружка.
Но я всерьез предупредила:
– Но будешь мне мешать, закрою в столовой без одеяла и кресла.
– Учту. Слушай, а почему здесь так холодно?
– Ну, что ты такая нетерпеливая? Все-то тебя надо сразу знать, будто первый день живешь.
Анатабель внимательно взглянула на меня и многозначительным тоном произнесла:
– Чувствую я себя как-то странно. Будто у меня огромный провал в памяти.
– Это из-за препарата.
– Да, наверно, – нехотя согласилась Ан. – У тебя найдется что-нибудь поесть?
– Посмотри на складе.
Анатабель кивнула.
– Не буди меня в течение трех часов, хорошо?
– Хорошо.
Подружка поднялась с кресла, и поплотнее закутавшись в одеяло, засеменила к выходу.