Воскрешение Сталина
Шрифт:
Егорка: сложно, бабушка. Оно как-то само.
Бабка: ладно. Я тебе помогу. Сидишь? Сиди, слушай.
Опустила глаза в книгу и понеслось: аболадогунаверо ладогран колениставаааларо колапинада жоленостарадавалингус и ещё куча непонятных сочетаний букв и звуков. Постепенно заклинание переросло в вой, практически в нечеловеческий.
Егор сидел, настолько преисполненный благодатью от дыма этого странного, что на всё происходящее ему было наплевать. Хоть ножом его режь.
Вой прекратился. Бабка встала и взяла банку с бурдой, стоявшей в центре стола. Медленно подошла к Егору.
Старушка положила банку на стол и принялась размазывать «чудо средство» по голове. Не тронула только лицо, всё остальное от макушки до шеи покрылось странным зельем. И уши тоже. Но слуховые каналы она не забила.
Бабка: всё. И вот так ходить три дня.
Егор выглядел немного ошарашенным после такого заявления, даже учитывая умиротворённое состояние. Потом резко залился громким смехом. Захихикала и старушка.
Бабка: да ладно, милок, я пошутила. Я тебе скоро смою. Как ты?
Егор: да хорошо, бабушка. Очень даже.
Бабка: ну и хорошо, что хорошо. Не о чём больше не думай. А эти черти, им воздастся. Хочешь? Я иголочку заряжу, воткнёшь её в забор своему обидчику, и там все умрут…
Егор: да ладно, не надо, бабушка. Пусть себе живут. Я уже успокоился даже. Хрен-то с ним. Но он такой не один. Таких паскуд и кровопийц миллионы. Страну сожрут твари, и не подавятся. За державу обидно. Да, при Сталине такого не было.
Бабка: ты про этого тирана-самодура чтоль?
Егор: вы не правы. Тогда порядок был, не то что сейчас. Пришлось ему тогда жёстко действовать. Но тогда и времена были жёсткие, по-другому нельзя было.
Бабка: интересно. А я думала, сталинисты как мамонты вымерли, а оно вон оно что. Молодой ведь. Ты знаешь что, сынок, есть у меня кое-что интересное. Как это? Ой, слово чудное. (Старушка ненадолго замолкла, пытаясь вспомнить). Во, эксклюзив! Так сказать. Хочешь Сталина, будет тебе Сталин. Смотри только не пожалей.
Егор заинтересованно посмотрел на старушку и произнёс: «я даже отдалённо не понимаю, о чём идёт речь, но продолжайте».
Старая засуетилась и полезла то в один сундук, то в другой. Прошерстила по полкам. Потом опять открыла первоначальный сундук. Вытащила что-то, посмотрела: не то. Дала Егору, чтобы тот подержал. Продолжила копошение, которое прекратилось после дикого вопля: «Нашла!»
Это было огромное птичье перо. Какой птицы было не понятно, Егор же не орнитолог. Но перо было реально огромное и серое. Не иначе орлиное или страусиное, или самого археоптерикса!
Вместе с пером бабка достала маленькую шкатулку и скомандовала Егорке то, что у него в руках положить обратно
Бабка: Сталина, говоришь, тебе не хватает. Хорошо. Вот смотри. Это очень редкое перо, можно сказать волшебное! Что это за перо, и откуда оно у меня тебе лучше не знать, да и не зачем. Хочешь Сталина, будет тебе Сталин. Только смотри не пожалей.
Открыла шкатулку. Достала оттуда свёрнутый в трубочку листок бумаги, очень древний по виду. Свёрток фиксировала верёвочка с сургучной печатью, отчасти выполняющая функцию пломбы. Бабушка сорвала печать и раскрыла листок. Там был написан какой-то текст, вроде даже русскими буквами. Скорее старорусскими, с добавлением буквы «ять» и ей подобным. Развернула листок в сторону Егора и дала почитать. В принципе, слова были понятны, а смысл – будто писал психически больной. Убедившись, что Егорка способен это прочесть, старуха быстро убрала листок от его взора и свернула пополам, «заперев» текст внутри.
Бабка: не надо здесь этого читать. Потом прочтёшь, когда готов будешь. Даю тебе перо, вот эту скрижаль. Ещё нужно тебе будет собрать шесть апостолов. Ты первый, нужны ещё пять.
Егор: апостолов?!
Бабка: ну, таких же чудных, как ты. Которые усатого тирана вернуть хотят. Неужели у тебя нет таких друзей?
Егор: есть, но не пять. Меньше.
Бабка: надо шесть апостолов. Иначе ничего не получится.
Егор: (ехидно улыбаясь во всё лицо) да каких же апостолов? Что за бред? Что значит вернуть?
Бабка: вернуть – значит воскресить, милок! Если не хочешь, боишься, передумал – я не настаиваю. (Начала убирать всё обратно).
Егор: ну понятно. А вот и развод подъехал. Одурманили меня дымами всякими и думаете, что поведусь на эту чушь. (Несмотря на достаточно агрессивную речь, Егор тем не менее оставался абсолютно спокоен). Ну и сколько вы за это потребуете? Тысяч сто? Двести?
Бабка: не надобно мне никаких тысяч. Но потребую, да. Немало. Душу твою. Чтобы после смерти мне принадлежала.
Егор: душу? Забирайте.
Бабка: да шучу я. Никак мне не забрать душу человеческую, как и никому на земле. Да и зачем она мне. Просто так отдам. Забирай. Мне если честно самой интересно: выйдет хоть что, али нет. Мне этот свёрток и перо от матери досталися, а ей от моей бабушки и чёрт ещё знает от кого это всё пришло. Ни разу не пробовал никто. Боялись. А ты не побоишься?
Егор: не побоюсь, бабушка (ехидная улыбка стала ещё шире).
Старушка никак не реагировала на ехидства и скепсис.
Бабка: слушай внимательно. Собираешь шесть апостолов вместе. Ты, и ещё пять. Собираетесь на кладбище на рассвете. На любом кладбище. Рассвет должен быть такой: еле-еле солнышко пробивается. Втыкаешь перо в землю, становитесь кругом вокруг пера. Круг небольшой. Как его… Радиус метра два. Тебе понятно? (Егор одобрительно кивнул). Значит, дальше достаёшь и читаешь всё, что здесь написано. Но ни в коем случае! Слышишь, милок!? Ни в коем случае не открывай этот листок до обряда и не читай, иначе заклинание потеряет свою силу. Ты всё понял?