Воскрешенные
Шрифт:
— На Земле слишком много людей, — авторитетно возразил Дима. — Там очень сложно за кем-то следить.
— Тем более, если кто-то этого не хочет, — добавил Командор. — Ася никогда не просит о помощи и не любит делиться своими врагами.
Ветры задумались, не сводя глаз с Командора. Им нравилось говорить и слушать про Асю, хотя никто не пытался объяснить себе природу этой симпатии.
— И что теперь — просто сидеть и за нее бояться? — озвучил общие мысли Антон.
«Да» — был единственный
— Привыкай.
В конце концов, островитяне привыкли. Да и ей все же до сих пор удавалось выкручиваться. Проиграла-то она в схватке с чужим врагом. Кстати, интересно, а смог бы Жадный Бог проклясть ее, а не Германа?
Командор обратился к Диме:
— Почему ты назвал ее котенком?
Это было уже очень личное, но откровенность за откровенность, и Дима спокойно ответил:
— Мы танцевали вместе. Вальс. Я держал ее в руках. От этого было странное ощущение, очень приятное. Так бывает, знаешь, когда гладишь какого-нибудь пушистого зверька и смотришь на него: как он щурится, начинает доверять. Хотя, вообще-то, я раньше не понимал, почему люди на кошек умиляются.
Ветры тоже не понимали, но верили, что так бывает. Помолчав, Дима задал вопрос, который давно его интересовал:
— А как вы на Земле встретились?
Размышляя, с чего начать, Командор вдруг с неопределенной интонацией произнес:
— Я держал ее в руках.
И он рассказал. Не только об этом, но и вообще обо всем, что приключилось с ним на Земле. Они с Ветрами стали одним целым, и эта часть его прошлого не должна была оставаться тайной. Оставлять ее в тайне, пожалуй, даже опасно.
— Землю мы все же навестим, — обдумав во время собственного рассказа вероятности, решил он. — Но с другой целью.
Ветры внимательно слушали — все, кроме Димы, который с некоторой болезненностью осознавал, что очень многое на Земле проходит мимо землян. Он очнулся от размышлений, лишь услышав имя своей сестры:
— Консула Земли никто не поставил в известность о нынешнем местонахождении Дины. Сообщества, входившие в Конфедерацию, конечно, направили своих представителей с информацией о случившемся с Великим Магистратом, но официально определиться с положением Дины они, я полагаю, не догадались.
Ветры, бывшие гвардейцы, переглянулись. Им хотелось посмотреть на планету, которая для многих из них была родной.
V
— Эльвина, почему ты все время ходишь за мной?
— …Ну…
— Тебе это обязательно?
— Ты хочешь побыть один?
— Ответь, пожалуйста.
— Хорошо, я тебя оставлю.
— Стой. Ответь.
— Что?
— Почему ты все время ходишь за мной?
— Ну… не все время.
— А
— Тебе это неприятно?
— Я хочу знать, зачем ты это делаешь.
— Раньше ты не спрашивал…
— Сейчас я спрашиваю.
— Я… хочу заботиться о тебе. И твоей команде.
— Мы все сами можем о себе позаботиться. Того, что делают другие девочки, вполне достаточно.
— Но раньше тебе нравилось, что я вам помогаю!
— Разве я так говорил?
— Нет… Но… Ты не спрашивал, зачем. Что тут плохого?!
— Из-за того, что ты часто находишься рядом со мной, кто-то может принять нас за пару.
— Что тут плохого? Ты меня стесняешься?! Скажи! Стесняешься?!
— Я не хочу, чтобы нас считали парой.
— Я… чем-то плоха для тебя? Скажи, что надо изменить? Одеваться по другому? Похудеть?
— Так. Я думал, это все знают, и ты могла понять: мне нужна только Ася.
— Но ведь ты ей не нужен! Она не любит тебя!
— Возможно. Это не важно.
— Вы не вместе! Почему мне нельзя быть рядом с тобой?
— И тебе все равно, что я люблю другую девушку?
— …Да, это не важно.
— У тебя нет гордости?
— А у тебя?
— Я не хожу за Асей по пятам. Хочу, но не хожу.
— Значит, да. У меня нет гордости. Я… тебя люблю.
— Эта информация не представляет для меня интереса. И я прошу тебя больше за мной не ходить.
— …Ты… ты…
— Вот теперь правда — ты обижена. А говоря «люблю», ты врала.
— Почему ты так думаешь?
— Когда любят, смотрят иначе. Ты никогда никого не любила.
— Герман! Ребята, почему вы здесь стоите?
— Привет, Валера.
— Ася нас выгнала!
— Ася меня попросила выйти. Она залечивает Тёмину голову.
— Ясно… А чем ты ей мешал?
— Не объяснила.
— Представляешь, просто выгнала, и все!
— Эльвина, я в сочувствии не нуждаюсь. Пока, Валер.
— Пока.
— Ты куда?
— Зачем тебе знать?
— Я с тобой!
— Нет.
— Но я еще хочу тебе сказать…
— Говори сейчас.
— Не могу… при…
— Ты меня задерживаешь.
— Ладно, Герман, я пошел в лазарет, посмотрю, что там делается.
— Эльвина, я тебя слушаю.
— Может быть, я, когда люблю, смотрю не так, как другие. Ты не знаешь всех людей и не должен судить о моих чувствах по чужим глазам. Я прошу: позволь мне доказать. Мою любовь.
— Как ее можно доказать?.. А. Не пытайся сделать то, о чем пожалеешь.
— Пожалею?
— Гм. Короче, нет.
— Да от тебя-то что убудет?!
— Пока!
— Норка? Куда это Герман пошел? Вы поссорились?
— Нет, Валька. У него просто дела срочные. На «Тайне».