Воскрешенные
Шрифт:
V
— Кто создал этот мир? — спросила я.
— Я не знаю, — ответил бог.
Мне показалось, ему стоило труда сказать это именно так.
Но он сказал.
Потому что это правда.
Испытующе вглядываясь в его светло-серые глаза, я надеялась увидеть хоть какую-то мысль глубже или дальше этих слов, но обнаружила пустоту.
Он не знает и не стыдится этого, потому что в его незнании скрыто понимание главного. Он не глупый бог, а истина в том, что знать это невозможно.
— Когда-то
— Не может быть…
Оказывается, я верю в Бога. Воспитанная атеистами, я безоговорочно уверена, что все сущее создано чьей-то, исполненной мудрости, могучей волей… Боюсь, воспитавшие меня атеисты тоже в этом уверены.
Салдах поспешно кивнул:
— И Он есть. Просто Он не то, что ты и многие люди о Нем думают. Он не личность.
— А кто?
— Я же сказал — не знаю.
Присев рядом со мной на окно своей башни, он дал понять, что готов говорить столько, сколько мне потребуется. Но я была совсем сбита с толку, и могла лишь беспомощно смотреть то на него, то на размытый вид из окна.
— Можно сказать, чем он не является, — все же попытался помочь Салдах. — У него точно нет ни чувств, ни разума. Он не руководит событиями, не управляет судьбами. Не бережет и не наказывает. Не гневается и не любит.
Как четырех- и, тем более, пятимерность, мой слабый ум не мог этого постигнуть. Вообразить что-то через отрицание — пожалуй, высший пилотаж.
— Ну, хоть что-нибудь… — попросила я.
Салдах вздохнул.
— Когда еще был человеком, я думал, что Он — дух Земли. Это хотя бы логично, ведь в отличие от несметного множества других планет, Земля — живая. Огонь, огромная энергия, заключен внутри нее, и, возможно, именно он питает все прочие жизни на планете.
Конечно!
— Но теперь ты сомневаешься в этом? — осторожно спросила я, уже зная, что буду разочарована.
— Я понял, что ошибался, когда увидел копии Земли — точно такие же миры, как она сама. Вряд ли дух станет копировать себя самого. Я окончательно в этом убедился, когда узнал, что люди все же находят другие живые планеты для своего нового дома.
— Опять нет, — вырвалось у меня.
— Ясно, что Творец не связан только с Землей. Я думаю, что Он — некий импульс, самое начало движения в самых мельчайших частичках Мироздания. Жизнь. То, что дает жизнь. Закон, по которому жизнь зарождается, развивается и прекращается. И этого я не понимаю.
Мутный пейзаж за окном начал меняться, цветные пятна заиграли, запереливались, и это подстегнуло мои мыслительные способности.
— Но ведь вы, когда воскрешаете умерших, чтобы сделать их богами, тоже даете жизнь! Как?
— Я не знаю. Мы воздействуем энергией, огромным мощным потоком, вливаемой в тело, но как срабатывает импульс, и в чем он
Даже многомерные этого не знают! Даже те, кто подчиняет ветер, заставляет содрогаться скалы, управляет сознанием людей — не знают, как получился мир!
— Какие же вы боги?! — не сдержалась я.
— Никакие, — с печальной иронией согласился Салдах. — Если хочешь, придумай нам другое название.
БОГ — Более Обеспеченный Гуманоид. Нет, это я зря: по словам Капитана-Командора, боги получаются и из инопланетян-негуманоидов. Высшие? Да не очень и высшие. Сверхсущества? Опять какой-то верх, до которого на самом деле им еще расти и расти.
Зачем изобретать? Их назвали богами в древности, до того, как отдельным личностям взбрело в голову заявить, что бог может быть только один, и убедить в этом остальных. Тогда сферы влияния языческих богов перешли к святым, и эта неуклюжая подмена удивительно легко сработала — ну, надо простым смертным, чтобы путникам, воинам, земледельцам, студентам, морякам, влюбленным и прочим кто-нибудь покровительствовал, что тут поделать, без покровителей жить страшно… Однако последовать исторической логике и переименовать богов в святых мне что-то мешает… То ли дурь некоторых из них, то ли жестокость.
Пусть остаются богами.
— Хорошо, — подытожила я собственные размышления. — Значит, Творец есть в каждом? Во всем живущем?
— Вовсе не значит. Творец — причина каждого.
Ладно, сути эта ремарка не меняет.
— И меня?
— Без всяких сомнений.
— И тех, кто уничтожил Землю?
Салдах медлил с ответом, и я поняла, что он утвердительный. Это очень трудно — признать свое единство с врагом, хоть в чем-то.
— Салдах, ты их видел? Какие они?
Он опустил глаза и снова вздохнул.
— Нет. Я лишь недавно начал искать. Другие тоже ищут.
О. Боги не пропустили, как само собой разумеющееся, гибель одного из многих миров. А ведь, зная их легкомыслие, этого можно было ждать — миров много, одним больше, одним меньше…
— Вы что-нибудь придумаете, да? Вы сможете с ними справиться?
И опять продолжительное молчание. Сегодня я задаю вопросы, ответы на которые у богов не готовы. Что ж, наверное, сейчас воздух огласится очередным «не знаю».
— Я обещаю, что буду искать и использовать все возможности для этого.
На бога надейся, а сам не плошай. С такими покровителями не расслабишься. Вообще-то, это даже круто — решать одну задачу с богами, причем на равных.
— Скажи, как часто появляются скопированные миры?
— На моем веку это случилось всего два раза. Но я довольно молодой бог, а такое явление происходит уже очень давно. Если ты хочешь спросить, есть ли закономерность в появлении копий, то об ответе ты уже догадываешься: не знаю. Если и есть, то очень сложная, включающая предпосылки, для нас непостижимые.