Восьмая горизонталь
Шрифт:
– Бог мой! – тоскливо произнес Станислав. – До чего не люблю с гибэдэдэшниками связываться! Здесь во мне уже не мент говорит, а простой московский водитель… Знаете милую народную загадку: почему всю ГИБДД не купишь? Потому что на такую прорву никаких денег не хватит…
Возможно, Станислав Васильевич хотел что-то добавить, но Гуров ему не дал:
– В машину, и жди меня за рулем, нам стоит поторопиться. Я поднимусь за пистолетом. И еще мне парочку фотографий распечатать надо. Чтобы было что Войскобойникову показать. Для
К парковочной площадке перед «Метелицей» черный «мерс» с Крячко за рулем и Львом Гуровым на переднем сиденье подъехал уже через полчаса: Станислав постарался, да и удача сопутствовала сыщикам – в пробки они не попали.
Оставив Станислава за рулем – мотор тот не заглушил, – полковник Гуров вышел из машины. «Не царское это дело – налетчиков хватать. А оперу-важняку на шестом десятке наружкой вульгарной заниматься», – подсмеиваясь над собой, Лев двинулся к приоткрытой двери закусочной.
Десятью минутами ранее, когда Крячко стоял перед светофором, Гуров повторно позвонил капитану из ГИБДД. Он, Александр Свиридов, оказался парнем покладистым и расторопным: после первого звонка Льва Ивановича – из генеральского кабинета – он тут же согласился помочь сыщикам из ГУ и уже успел узнать номер принадлежащей Войскобойникову сиреневой «Тойоты». Впрочем, еще бы капитану не согласиться! Генерал Орлов связался с самым высоким начальством московской дорожной милиции. Начальство дало зеленый свет…
Свиридов, подтянувшийся к «Метелице» уже через четверть часа после первого звонка Гурова, сообщил, что машина Амбала стоит на парковочной площадке рядом с закусочной. Это успокоило Льва: значит, птичка не улетела, и можно начинать охоту.
Ага! Вот она, эта «Тойота», никуда за десять минут не делась. А чуть в отдалении видна «девятка» ДПС, в которой сейчас ждет развития событий капитан Свиридов с экипажем. Кстати, в детали гуровского замысла Свиридов не посвящен, он просто должен помогать им всем, чем сможет и что бы ни происходило.
Лев Иванович зашел в «Метелицу», неторопливо приблизился к стойке бара, заказал кружку «Будвайзера» и пакетик соленого арахиса.
Обстановка в «Метелице» Гурову не понравилась: грязновато, накурено и шумно. Из двух громадных колонок стереосистемы тяжелыми лязгающими волнами накатывалась музыка, мелодия которой показалась Льву смутно знакомой. Он прислушался, покачал головой: что за безобразие, право слово! Некая рок-группа исполняла саунд-трек Элмера Бернстайна к «Великолепной семерке» в современной «металлообработке». Она была нужна музыке, как зайцу мобильный телефон. Бернстайн, которого Лев Иванович очень любил, совершенен сам по себе!
Однако задерживаться в закусочной Гуров не собирался. Он так же неторопливо выпил
В натуре Дмитрий Войскобойников смотрелся еще похабнее, чем на фотографии, полученной сыщиком от Лисицына. Такую физиономию хоть в хрестоматию по криминалистике вставляй. Кусок безмозглого мяса с глазами, как у вареного судака. Волей-неволей в теорию Ломброзо поверишь…
Глаза полковника Гурова хищно сузились: если кого он ненавидел всем сердцем, то вот таких типов. На самых верхних этажах криминала встречается всякое зверье – волки, лисы, иногда тигры. Бывают даже динозавры. Все хищники, на всех кровь. Все его, Гурова, враги. Но… По крайней мере некоторых Гуров уважал.
Зато братки вроде Амбала – Войскобойникова – сплошь шакалы да гиены вонючие. Храбрые с беззащитными. Безмозгло-жестокие. А когда в стае, то опаснее любого тиранозавра. Этим – человека убить, что высморкаться…
Войскобойников сидел за угловым столиком в компании трех накачанных бычков, чем-то неуловимо похожих друг на друга и на самого Амбала. Вид у Войскобойникова был мрачный и одновременно напуганный. Да, известие о скоропостижной кончине Александра Свинухова явно пришлось ему не по вкусу, до сих пор опомниться не может.
Лев Иванович двинулся к выходу. О чем, интересно, столь оживленно беседуют братки? Слух напрягать особенно не пришлось, «металлисты» прекратили свое издевательство над музыкой Бернстайна.
– Э, нет! – решительно мотнул головой один из собутыльников Амбала. – Такого просто не может быть. Никто из братвы против парней из Конторы не пойдет. Себе дороже. Даже отморозок последний – и тот побоится. По ошибке вроде бы? Типа, обознавшись? Оставь, не бывает таких ошибок. Ихних заденешь, даже если краем, так в ответ начнут всю Систему шерстить, скажешь, нет? И тот, кто такую подлянку братве устроит, огребет от нас же по полной, разведут дурака по понятиям. Ему свои же зеленкой лоб намажут.
«Любопытное замечание, – подумал Гуров, уже закрыв дверь «Метелицы». – Кому, хотел бы я знать, оно адресовано? Не Войскобойникову ли? Между прочим, Конторой братва вовсе не нас, грешных, называет. А совсем другую организацию. Что-то мне не по себе. Беспокойно. Будто какая-то смутная угроза в воздухе разлита. Словно чей-то чужой взгляд затылком ощущаю, покалыванье легкое. Да не просто взгляд, а через прорезь прицела. Неужели Икс сел на хвост Амбалу одновременно с нами?»
Вот вроде бы как можно почувствовать чужой взгляд, направленный на тебя?.. И тем не менее почти у каждого человека бывали в жизни моменты, когда он вдруг ощущал совершенно явственно: в спину кто-то смотрит! Просто у Льва Ивановича эта способность чуять кожей чужой взгляд была развита сильнее, чем у других. И никакой мистики!