Восьмая личность
Шрифт:
Она проводит рукой по волосам.
– Естественно.
Она выпрямляется, ее руки висят по бокам, как два маятника. Она намеренно кладет ногу на ногу.
– И как это окупилось? – спрашиваю я.
Молчание. Мой вызов проигнорирован.
Я смотрю на маленькие золотые часы на письменном столе.
– Алекса, нам пора заканчивать, – говорю я. – Я хотел бы, чтобы ты обдумала наш сегодняшний разговор. Если у тебя будут какие-нибудь соображения, не забудь рассказать мне в следующий раз. Какая у тебя память?
– Я же уже говорила вам, что я забывчивая. – Она смеется. – А ваша?
Я
– Так запиши, – советую я.
– Конечно.
– Пора, – говорю я.
Мы встаем.
– В следующий вторник, в то же время?
Она кивает и оглаживает платье, мгновение смотрит на меня своими зелеными глазами и идет к двери.
– Спасибо, Дэниел, – говорит она, оборачиваясь и поглаживая кулон в виде сердечка на шее. – Была рада познакомиться с вами.
Я осознаю, что нас разделяет небольшое расстояние, я ощущаю запах ее духов. Проходя через мои ноздри, этот запах оставляет после себя цитрусовый привкус. Над ее пухлыми губами отчетливо виден идеальный вертикальный желобок – то ли ангел прикладывал палец к ее рту, когда она родилась, то ли дьявол.
– До свидания, – говорю я.
Я закрываю дверь, сажусь за письменный стол и беру телефон.
– Алло, у телефона доктор Патель.
– Алло, это я.
– А, Дэниел. Как ты?
– Хорошо. А ты?
– Устал. Что нового?
– У меня новый пациент, – говорю я, – молодая женщина. Мой контрперенос [7] подсказывает мне, что было сделано очень много плохого.
– Тогда прислушайся к нему, – говорит он. – Велик шанс, что ты прав.
Перенос имеет дело с чувствами, которые пациент переносит на психиатра и которые основаны на его прежних отношениях, а контрперенос – это противоположное явление. Если проще, то это иррациональные чувства, которые психиатр испытывает к пациенту. Иногда контрперенос делает работу очень неприятной, а временами вообще невозможной. Представьте, к примеру, психиатра, который в детстве подвергся сексуальному насилию, а теперь вынужден лечить педофила, или стал жертвой домашнего насилия, а теперь лечит маньяка-насильника. Но в более мягкой форме контрперенос – это самый надежный инструмент психиатра и, без сомнения, самый эффективный.
7
Совокупность бессознательных реакций аналитика на личность анализируемого.
– Возраст? – продолжает Мохсин.
– Двадцать четыре.
– Признаки травмы?
– Детская травма, если я правильно понимаю. Избегает зрительного контакта, склонность к диссоциации. Я еще точно не знаю, кто сегодня был у меня; было несколько переключений.
– Она привлекательная?
– Очень.
– Гм. Семья?
– Мать умерла. Отец бросил ее. Братьев и сестер нет. Очевидно, есть мачеха. Однако одно из ее пожеланий было о семье. Подозреваю, она имеет в виду утрату семьи.
– Очень похоже. Что насчет памяти?
– Говорит, что она у нее бесполезная.
– Расщепленная личность?
– Возможно.
– Вероятнее всего, с
– Антипсихотиками. Четыре миллиграмма дважды в день.
– Мощное средство. Что еще?
– Она заполнила стандартные анкеты без раздела о медпрепаратах, но потом, во время сеанса, решила его заполнить. Когда она вернула мне анкету, я увидел, что раздел заполнен другим почерком. На приеме была личность помоложе. Но уходила личность постарше, она потенциально склонна к обольщению.
– Может, множественная личность? ДРЛ?
– У меня была такая мысль.
– С этой тебе понадобится помощь.
– А зачем еще, как ты думаешь, я тебе звоню?
– Ну, решил, что соскучился.
– Ха!
– В общем, не стесняйся. Звони, если понадобится еще одно мнение.
– Может случиться, что ты пожалеешь об этом.
– Не сомневаюсь. Удачи, и будь осторожен.
– Чего мне опасаться?
– Обмана, манипуляций.
– Что-то ты обеспокоен.
– Пациенты с диссоциативным расстройством личности не откровенны, при неправильных условиях они опасны.
– Я буду осторожен. Наша завтрашняя встреча на обед в силе?
– Конечно. В нашем обычном месте?
– Тогда до встречи.
Я отсоединился; мой взгляд упал на анкеты и зацепился за незаконченный ответ, который я не заметил раньше:
ИМЯ И ФАМИЛИЯ: Але-
Странно. Я достаю свою перьевую ручку и дописываю за нее:
– кса Ву.
За окном утро уже вступило в свои права. Сейчас небо нежно-голубое, на стене из розового кирпича расселась стая ворон. Глядя на величественный дуб и плотные ряды лаванды, я задаюсь вопросом, есть ли у соблазнительницы Алексы имя. Вернется ли она, и если да, то когда.
Глава 4. Алекса Ву
Чувствуя себя после сеанса одурманенной, я иду по коридору с липким линолеумом цвета овсянки.
«А ведь было не так уж плохо», – говорю я, обращаясь ко всем, кто есть внутри.
Отвечает только Долли, она улыбается.
«Хочу мороженого», – требует она, убегая куда-то вбок.
«Позже, – отвечаю я и треплю ее за подбородок. – Сейчас только девять».
Долли недовольно кривится. Запахи столовской еды вытесняют весь свежий воздух, что попадает сюда через открытые зарешеченные окна.
«Здесь воняет», – морщится она.
Я отмечаю, что все двери открываются наружу, чтобы нельзя было забаррикадироваться. Об этом я узнала, когда вместе с Анной смотрела документальный фильм о юных правонарушителях. У Анны странное пристрастие ко всему, где рассказывается о жизни в неволе животных или людей. Иногда она привлекает к этому и меня. Думаю, это как-то связано с ее стремлением обезопасить меня. Исправить то, что не получилось исправить до ухода отца, когда он жесткой рукой правил в нашем доме и когда она изо всех сил старалась левой рукой защитить меня, а правой отбивалась от отца. Однако у нее плохо получалось противостоять его злобному характеру. Ей не хватало сноровки, чтобы уворачиваться от его подлых кулаков.