Восьмидесятый градус
Шрифт:
16 Января
Хотела написать: «Всю ночь снились объятия, и от этого было тепло», потом поняла, что на самом деле я включила батарею немного сильнее, чтобы прогреть все свои мини-обморожения, и, видимо, из-за этого мне снились объятия. Какое же издевательство!
Опять страдаю, оттого что нет письма. Как так? Ничто не является достаточно серьёзной причиной не писать письмо человеку в такую экспедицию… Невыносимо.
Какой же А. хороший, так добр ко мне.
Что-то совсем плохо. Сейчас так же, как давно, когда я могла просто лечь и ничего не делать. Делаю работу, как раньше курсовые и дипломы – механически, потому что чем-то заняться надо. Анализ данных отвлекает, это равнодушное, монотонное дело. Как-то так я написала бакалаврский диплом,
Уже какое-то время не пекут торты на дни рождения. Жалко.
17 Января
Кажется, пришёл конец моим страданиям, а всё потому, что я не могла держать их в себе. Вчера как-то чудом встретились в мессенджере, где я невольно и местами токсично выразила своё сожаление по поводу отсутствия писем – так узнала, что, пока человек не закончит некий отчёт, письмо мне писать не станет. Непонятная мне политика, но я ничего поделать не могу… Хотя бы теперь он знает, что мне плохо от этого, и пишет чаще в мессенджере. На радостях пошла смотреть кино в конференц-зал – там показывали «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил». Опять удивилась тому, что фильм чем-то схож с тем, что я смотрела вчера, – тоже пара из «нормальной» женщины и мужчины, не похожего на местного.
На ночь немного почитала «Лавр» (который я упорно читаю как «мавр», в продолжение темы) Водолазкина по рекомендации знакомой – ночью снилось много снов, в том числе вдохновлённых и книгой, и фильмом. В одном из них я ехала в низких санях через реку, лёд на которой становился всё тоньше. Лошадь толкала сани лицом к ним, а я сидела спиной к направлению движения – так я всё время видела эту лошадь, бегущую на меня. Было немного страшно – а что, если она на меня набросится? Но вообще, скорее увлекательно, так я ещё не ездила. Как приятно просыпаться, помнить некоторые сны и при этом ощущать, что через них мозг как-то проработал проблемы предыдущего дня и теперь, обновлённый, перезагруженный, может опять функционировать.
Хотела написать про календарь. Не так давно в столовой повесили настенный календарь с отмеченными днями рождений всех на борту. Каждому полагается какой-нибудь значок и надпись «С днём рождения, такой-то». Меня заинтересовали значки – у всех мужчин глобусы, компасы или ещё что-то, связанное с профессиональной принадлежностью, у женщин – цветы. У всех женщин одинаковые цветы, красные розы. Очень интересно. Не перестаю удивляться такому. Однажды вечером я стала действовать: нашла картинку с кристаллом типа кварца – классический рисунок синего кристалла, скачала и распечатала. Вырезала маленькие квадраты с картинкой, пошла в столовую (там было темно и никого) и приклеила на клей-карандаш сверху роз, предназначенных для меня. Стало несколько легче.
А вспомнила я об этом, когда сидела на полу и вырезала звёзды из картона, которые потом пойдут в качестве подарка на 23 февраля. Биолог придумала сделать объёмные звёзды и наполнить их конфетками и распечатанными мемами.
Тем временем у нас опять пустой пробоотборник. После месяца простоя я внутренне была рада началу работ, хоть и знала, что это чревато общением с коллегами. Но кто знал, что вырубленная дыра во льду взамен треснувшей не гарантирует взятие нормального материала? Под нами сейчас больше четырёх километров воды, и мы к этому оказались не готовы. Так что пора признать: сейчас очередной период безделья. Что ж, в тот раз он прошёл прекрасно – я и была продуктивной в работе и творчестве, и восстановила силы. В этот раз у меня, правда, нет того огромного массива накопленной информации
Увидев пустой бокс-корер, я пришла в каюту и поняла, что могу с чистой совестью порисовать. До ужина – неизбежного перерыва в творческом процессе – было не так уж и много времени, минут сорок, но я в порыве вдохновения успела нарисовать картину пастелью, опоздав всего на десять минут. Рисовала кожаный ботинок (который последний раз носила на суше) и яблоко (а что ещё тут рисовать) на чёрном свитшоте. Это подействовало как-то освобождающе – я забыла про грусть и тревогу, преследующие меня все последние дни, про неудачную работу… Удивительно, но всего за сорок минут всё поменялось, а стоило-то только сделать композицию и взять пастель и бумагу.
Этот человек впервые за сутки написал пару сообщений в десять вечера и ушёл работать дальше. Он всё ещё сидит в институте и делает отчёт, а ведь надо успеть поспать и прийти на работу вовремя – новый директор не одобряет опоздания. Кажется, мои представления о работе как таковой расходятся с… реальностью? Тем, какие они у других? Это что за отчёт такой, что нельзя отвлечься, что нужно ночью сидеть и писать? И ладно бы это была работа за деньги, но зарплата в нашем институте так себе. Ясно, что дело не в страшном отчёте, а подходе к работе и отношениям. Конечно, я уже себя уверяю в том, что ничего плохого тут нет, но… Факт в том, что я чувствую себя плохо. Неужели мне нужно что-то менять в себе? Нужно стать ещё более «сильной и независимой»?
18 Января
Написали люди – мне намного лучше, опять могу дышать. Как же странно.
Оказывается, если не выпить кофе после огромного обеда, спать хочется невыносимо. Лабораторный кофе закончился, а идти просить я не хочу… Попробую съесть горького шоколада.
19 Января
Сегодня опять не работаем, потому что холодно. Там на самом деле не холодно, но сильный ветер. Сообщили мне об этом по телефону – оба моих коллеги не любят говорить важное или неприятное в лицо, предпочитают звонить. Самое обидное, что «хороший» химик на обеде стал говорить мне всё то же, что и пресловутый зам: «Ты можешь всё изменить, старайся, надо просто наладить личную коммуникацию». Мне уже просто становится плохо от таких разговоров. Они не знают, что я верила в это всё в начале экспедиции и была убеждена, что я могу всё изменить, – но наткнулась на что-то античеловеческое в общении с этими людьми. Мне с огромным трудом пришлось убедить себя в том, что надо просто отстраниться, остановиться вместо уничтожения себя, разбивания о нечто страшное в попытке добиться хоть какого-то компромисса. В общем, настроение прилично испортилось. На фоне отсутствия замены мне здесь начинаю нервничать ещё больше. Но хотя бы кофе теперь есть, и на том спасибо.
Сходила за кофе и повзаимодействовала с людьми, класс. Встретила зама, говорю ему, что мне нужен второй матрас (оказалось, у всех два с самого начала). В ответ, конечно же, претензия: что ж ты молчала все эти четыре месяца?! Никогда я не привыкну к местной манере общения. Главный геолог на вопрос, когда же пробоотбор, просто ушёл от ответа, физически. А стараться должна я. Думаю, лучший выход – сидеть в каюте в своём маленьком мире и пытаться его сохранить.
Какое счастье – матрас выдали! Он небывалой жёсткости: внушаю себе, что теперь буду спать очень хорошо, лучше, чем когда-либо.
Вечером. Что ж… Только что вела переговоры с человеком насчёт того, чтобы он пошёл сюда вместо меня, если больше никого не найдут. Вот это я понимаю, взрослость! В этом варианте много плюсов: он сильно хотел сюда, а я смогу ротироваться. Из минусов – спать в одиночестве ещё несколько месяцев. Но можно и подождать, на свободе, наверное, легче живётся. Ого, заметила, что у меня в голове, как тема в фильме или сериале, в определённые моменты начинает играть конкретная музыка. Сейчас вот была «Something to rely on» Майлза Кейна – это определённо означает что-то положительное. Очень удобно, особенно если неочевидно, хорошо происходящее или плохо.