Восьмое чудище света
Шрифт:
Пруссак потом все же спустил на него «Полканов» по какому-то поводу, не обвиняя прямо в информаторстве. Пришлось дальше Теплому кочевать по зоне.
Яша вспомнил, как его, 16-летнего, на малолетке воспитатели обольщали условно-досрочным освобождением. Вербовали, чтобы он стучал на своих. Что вот они такие хорошие беспокоятся за его исправление. Потом Яша узнал, какие они «хорошие», когда его подвешивали за наручники и гноили в одиночке как «не исправившегося». (Сейчас Яша благодарил судьбу за суровые испытания, за уроки жизни).
Пацаны говорили Яше: «Ты освободишься, мы тоже уйдем. И зачем работать бесплатно да ещё и подвергаться всяким унижениям.
Да, условия и обстоятельства жизни бывают разные, но только от нас, людей, от нашего разума это зависит, как мы будем жить: достойно или нет. Свобода выбора есть у всех. Надо только научиться самому малому: правильно выбирать.
Подходило время суда, который назначили не в колонии, а за зоной. Время то медленно тянулось, то пролетало незаметно. В принципе Яша надеялся на положительный исход, но после инцидента с Тёплым, засомневался, не сдаст ли тот его. Но разговор состоялся правильный. Порой просто необходимо сбившемуся с пути человеку сделать физическое внушение. Во-первых, зло должно быть наказано, во-вторых, было немало случаев, когда поученные «по-отцовски» ребята потом благодарили за то, что вернул их к человеческому сознанию.
Слежка на МСЧ временно прекратилась. Все стали открыто корить разведчиков за стукачество. Совершенно понятно, что к таким людям всегда неоднозначное отношение.
Кэт попросила Яшу, чтобы он после себя оставил достойную замену. Яша начал потихоньку обучать Мазепу. Вводил его в курс дела. Открывал тонкости и секреты регистратуры: как вести себя, как распоряжаться информацией, что нужно говорить и какие тайны не раскрывать, чтобы всё крутилось вокруг тебя, а не наоборот.
Ученик оказался вроде способный, но слишком медлительный. Когда Орден собирался, Кекс и Узбек подсмеивались над Мазепой. «Яша уйдёт и тебе, телок, сядут на шею. Будь уверен, отмороженный» - глумился Кекс. Но Яша успокаивал Мазепу и советовал ему просто быть пошустрее. Он вспоминал, как сам в начале своей работы на МСЧ хотел всё бросить и сбежать. Слишком много было новой, внезапно навалившейся информации и разнообразных обязанностей. Но какая-то неизвестная сила остановила его. Яша верил, что научится и справится – и научился и справился. И Мазепу успокаивал: «Главное, не очкуй. Зато через 4 года выйдешь на волю, будешь санитаром, рентгенологом, терапевтом, психиатром. Словом, парнем не все руки!» - и желал ему от всей души успехов на новом поприще.
Тем, кто не захотел остаться с новым старшиной и с его разведкой, Яша помог устроиться на новую, оплачиваемую работу. В разные места, осваивать новые профессии, активно ждать освобождения.
Девчонки приуныли, грустнели с каждым днём. В свободное время Яша приходил к ним, старался поднять им настроение, смешил, придумывал оптимистические истории: «Выйду на волю, открою частную клинику и всех вас заберу к себе на высокооплачиваемую работу. Будем и дальше спасать измученный недугами мир. Не унывайте, девочки. Вы же – красавицы! Всё будет хорошо. Почему будет? Уже сейчас всё хорошо, а дальше будет ещё лучше. Пока в человеке живет надежда, жизнь - прекрасна!»
Вот и наступил день суда. Яша нутром чувствовал, что скоро будет дома. К своему удивлению, он не испытывал по этому поводу особых эмоций, зато был весьма озабочен судьбой своей изысканной розы, когда-то подаренной ему лагерными побратимами. Он так долго растил этот цветок, с таким трепетом ухаживал за ним, так привык нему, что порой ему казалось, что именно это изящное творения
Суд прошёл вечером, а на следующее утро все уже знали его результаты. Так как у Яши по делу причин для отказа не было, суд утвердил его условно-досрочное освобождение. Вот и всё. Пока ещё здесь, но уже свободен. Десять дней пролетят быстро и… домой! Все приходили и поздравляли свободного человека: Якова Григорьевича Саманова. Яша спешно доканчивал последние незавершённые дела, старался помочь остающимся в зоне коллегам. Мазепа старался изо всех сил.
Да, тяжело ему придётся. Раньше, когда был перегруз с работой, Яше помогал Мазепа, а сейчас Мазепе помогать будет некому. Все будет на нём одном. Лишь бы никто ему на шею не сел, а то некоторое медработники любят на зэках поездить. Но тут уж многое от него самого будет зависеть.
Последние лагерные денёчки. Яша посадил Мазепу в свой кабинет, а сам ходил по зоне, прощался с дорогими сердцу, родными пенатами. Щедро раздавал последние наставления и указания, как уходящий на повышение директор какого-нибудь крупного предприятия. Теперь-то уж никто не мог ему навредить. Он часто уходил в зону, и старался постоянно быть вместе со своими ребятами. Здоровье его шло на поправку, он заканчивал курс лечения, назначенный Алёной. Если бы не она, пришлось бы ему после освобождения ехать в больницу.
Яша, всю свою беспокойную жизнь пробиравшийся через буреломы и камнепады, считал себя, однако, везунчиком и баловнем судьбы. Ну посудите сами.
Имея ряд заболеваний, с которыми и близко нельзя работать на таком месте, как МСЧ, он всё-таки там работал. И доказал, в первую очередь самому себе, что может быть нужным, необходимым, почти незаменимым. Имея интересную работу, которая полностью поглотила его, он сумел, в процессе труда, изменить свою тюремную арестантскую психологию. Тело его было опутано колючей проволокой, но разум был свободным. Каждый день учил его чему-нибудь новому, был шагом вперёд в его, пусть и запоздалом, духовном развитии. Он работал в прекрасном коллективе, общался с тремя молодыми очаровательными женщинами. Их трогательная дружба каждый день скрашивала для Яши суровое лагерное бытие. Алёна научила его иначе, бережно относиться к женщине.
Как много он повстречал здесь совершенно разных, каждый по-своему интересных людей! А сколько новых друзей и единомышленников приобрёл он в этом окровавленном чистилище!
Неумолимая круговерть человеческих страданий и безысходного горя людского побудила его взглянуть на мир по-другому, увидеть этот, окружающий нас мир, с разных сторон. Тяжёлая жизнь научила его принимать её такой, какая она есть. И Яша принимал жизнь как дар Божий, благодаря за все Господа. Яша постоянно убеждался, что ничего случайного в этом мире нет, и каждый находится на своем месте. Господь всё создал справедливо.
А чтобы изменить этот мир, улучшить окружающую действительность, нужно в первую очередь изменить самого себя.
(Скептически настроенные, благоразумные читатели наши безусловно подумают, что герои этого повествования не могут служить образцами для серьёзных, здравомыслящих, «успешных» людей. Да, герои наш нередко совершают вроде бы очевидные промахи и ошибки. Но, может быть, и каждый человек в этой жизни ничего, кроме ошибок не делает, а осознает свои ошибки только на закате жизни, когда исправить их уже невозможно?