Воспоминания (1915–1917). Том 3
Шрифт:
Великое дело перед нами, сосредоточим на нем воодушевленные усилия всей страны.
Оставим на время заботы о всем прочем, хотя бы важном, государственном, но не насущем, для настоящей минуты.
Ничего не должно отвлекать мыслей, воли и сил наших от единой теперь цели: изгнать врага из наших пределов. Для этой цели мы должны прежде всего обеспечить действующей армии и собираемым новым войскам полноту боевого снаряжения. Эта задача, отныне вверена вам, господа, и я знаю, что вы вложите в ее исполнение все свои силы, всю любовь к Родине. С Богом, за дело!»
Предложение принца Ольденбургского принять должность состоящего при нем
23 августа я получил депешу от принца Ольденбургского [7] из Харькова: «Не угодно ли вашему превосходительству состоять при мне, по моей должности Верховного начальника санитарной и эвакуационной части. Мне достоверно известно, что никаких препятствий не имеется. Ответ благоволите телеграфировать
Эта депеша меня страшно тронула, и мне было очень неловко, что я, решив ехать на фронт, не мог принять любезного предложения принца.
7
…Ольденбургский Александр Петрович (1844–1932), принц, генерал-адьютант, генерал от инфантерии, сенатор, член Государственного совета. С 03.09.1914 – верховный начальник санитарной и эвакуационной части Действующей армии. После Февральской революции в числе родственников Романовых уволен от службы с мундиром. С 1917 в эмиграции в Финляндии, с 1918 во Франции, жил и умер в Биаррице.
Я ему тотчас же ответил следующей депешей:
«Ростов Дон вслед.
Принцу Александру Петровичу Ольденбургскому.
Не нахожу слов выразить вашему императорскому высочеству чувства глубочайшей признательности, охватившие меня при чтении вашей депеши: поддержка, внимание минуты, ныне мною переживаемые более чем дороги. Мне крайне совестно, но ваше императорское высочество чутки и поймете меня, что в том состоянии, каком ныне я нахожусь, только строевая служба передовой линии может ввести меня в равновесие и спокойствие, поэтому я просил высочайшего соизволения на отправление меня на театр войны прикомандированием 1-й гвардейской дивизии для изучения боевого строя с тем, чтобы в случае удостоения меня иметь право получить бригаду на войне. На это князь Щербатов [8] , на словах, передал мне, что его величество изволил выразить согласие, и я ожидаю настоящее время высочайшего указа о моем отчислении их должностей, чтобы подать рапорт изложением моего ходатайства. Не посетуйте же на меня, Ваше высочество, и еще раз примите мою благодарность, я никогда не забуду вашего внимания; замедлил ответом, так как мучительно колебался.
8
…Щербатов Павел Борисович (1871–1951), князь, полковник л-гв. Гусарского полка. С 25.07.1914 – адъютант Верховного главнокомандующего, с 24.08.1915 – адъютант главнокомандующего Кавказским фронтом и наместника на Кавказе. После октябрьского переворота – участник Белого движения. С 1920 – в эмиграции в Бельгии.
Свиты генерал Джунковский.
25 августа 1915 года».
Как только я отправил эту депешу, то получил от графа Фредерикса следующую бумагу:
«Государю императору, в 23-й день сего августа, благоугодно было высочайше соизволить на назначение вашего превосходительства в распоряжение Верховного начальника санитарной и эвакуационной части его императорского высочества принца Александра Петровича Ольденбургского.
О таковом высочайшем соизволении и уведомляю ваше превосходительство».
Эта бумага меня крайне смутила, я понял, что принц просил государя о моем назначении и, получив согласие его величества, телеграфировал мне. Государь же, очевидно, подумал, что принц действует с моего согласия.
Делать было нечего, я решился послать графу Фредериксу следующую депешу:
«Царская ставка.
Командующему императорской главной квартирой.
24 августа получил депешу принца Ольденбургского. Предлагает мне состоять его распоряжении, просит ответа. Ответил глубокой признательностью извинением, что не могу принять, так как решил воспользоваться высочайшим соизволением, переданным мне словесно князем Щербатовым, отправиться в действующую армию на фронт прикомандированием меня штабу корпуса или дивизии для изучения боевого строя, как единственно отвечающего переживаемому мной ныне состоянию, с тем, чтобы, в случае удостоения меня, иметь право получить бригаду на войне. Был счастлив такому высочайшему соизволению. Сейчас получил от вашего сиятельства высочайшее соизволение назначении меня в распоряжение принца Ольденбургского. Считаю долгом совершенно искренно доложить, что в том состоянии, в каком я ныне нахожусь, только строевая служба в передовой линии может ввести мое душевное состояние в равновесие и успокоить меня, поэтому не признаете ли Вы возможным всеподданнейше доложить обо всем вышеизложенном государю императору и о последующем не оставить меня уведомлением».
На другой день, я получил ответ:
«Ваша телеграмма мною доложена государю императору. Его величество изволил выразить соизволение.
Генерал-адъютант граф Фредерикс».
Тем не менее приказ о моем назначении к принцу был опубликован в Правительственном вестнике, и ко мне стала поступать масса разных ходатайств по санитарной части и стали являться просители.
Это вынудило меня обратиться с письмом к помощнику принца, И. В. Мещанинову [9] , с просьбой опубликовать новый приказ о моем освобождении от обязанностей состоящего лично при Верховном начальнике санитарной
9
…Мещанинов Иван Васильевич (1846–1918), действительный тайный советник, сенатор, товарищ министра народного просвещения (1901–1902). В 1914–1917 гг. помощник А. П. Ольденбургского. Умер в Петрограде.
От графа Фредерикса я получил еще бумагу, от 27 августа, благоугодно окончательно рассеявшую все сомнения:
«Государю императору, в 26-й день сего августа, благоугодно было соизволить на отбытие вашего превосходительства в Действующую армию для прикомандирования к одному из штабов корпуса или дивизии для изучения боевого строя, с тем, чтобы вы могли получить, в случае удостоения, в свое командование бригаду. О таковом высочайшем соизволении уведомляю ваше превосходительство в отмену сообщения моего, от 25 сего августа».
Принятие государем императором
Верховного командования на себя
Пока шла вся эта переписка, произошло крупное событие. Государь принял на себя Верховное командование, великий князь [10] назначен наместником на Кавказ вместо графа Воронцова-Дашкова [11] .
23-го августа опубликован был следующий приказ государя по армии и флоту:
«Сего числа я принял на себя предводительствование всеми сухопутными и морскими вооруженными силами, находящимися на театре военных действий.
С твердою верою в милость божью и с непоколебимою уверенностью в конечной победе будем исполнять наш святой долг защиты Родины до конца и не посрамим земли Русской.
10
…Николай Николаевич (младший, 1856–1929), великий князь, генерал-адъютант (1894), генерал от кавалерии (1901), председатель Совета государственной обороны (1905–1908). С 20.07.1914 по 23.08.1915 – Верховный главнокомандующий; с 24.08.1915 по 01.03.1917 – Главнокомандующий Кавказским фронтом и наместник на Кавказе. После Февральской революции – под домашним арестом в имении Дюльбер (Крым). С 1919 – в эмиграции в Италии, позднее – во Франции. С декабря 1924 – руководитель всеми русскими военными зарубежными организациями.
11
…Воронцов-Дашков Илларион Иванович (1837–1916), граф, генерал от кавалерии (1890), генерал-адъютант (1875), министр Императорского Двора (1881–1904). С 27.02.1905 – наместник на Кавказе, главнокомандующий войсками Кавказского военного округа и войсковой наказной атаман Кавказских казачьих войск. 19.07.1914 назначен главнокомандующим Кавказской армией, однако не принимал участия в руководстве военными действиями, передав свои функции генералу Н. Н. Юденичу. Скончался в Алупке 15.01.1916.
Одновременно был опубликован и рескрипт на имя великого князя Николая Николаевича:
«Ваше императорское высочество, вслед за открытием военных действий причины общегосударственного порядка не дали мне возможности последовать душевному моему влечению и тогда же лично стать во главе армии, почему я возложил Верховное командование всеми сухопутными и морскими силами на ваше императорское высочество.
На глазах всей России, ваше императорское высочество проявляли на войне непоколебимую доблесть, вызвавшую глубокое доверие у всех русских людей, неизменно сочувствовавших вашему имени при неизбежных превратностях боевого счастья.
Возложенное на меня свыше бремя царского служения Родине повелевает мне ныне, когда враг углубился в пределы империи, принять на себя Верховное командование действующими войсками и разделить боевую страду моей армии и вместе с нею отстоять от покушений врага Русскую землю.
Пути промысла Божия неисповедимы. Но мой долг и желание мое укрепляет меня в этом решении из соображений пользы государства. Усилившееся вторжение неприятеля с западного фронта ставит превыше всего теснейшее сосредоточение всей военной и гражданской власти, а равно объединение боевого командования с направлением деятельности всех частей государственного управления, отвлекая тем внимание от нашего Южного фронта. Признавая, при сложной обстановке, необходимость мне в вашей помощи и советах по нашему Южному фронту, назначаю ваше императорское высочество наместником моим на Кавказ и главнокомандующим доблестной Кавказской армией, выражая вашему императорскому высочеству за все ваши боевые труды глубокую благодарность мою и Родины.
Пребываю к Вам неизменно благосклонный и искренно и сердечно любящий Вас
Великий князь, оставляя командование, обратился к войскам с следующим прощальным приказом:
«Сегодня, во главе вас, доблестные армия и флот, стал сам державный верховный вождь, государь император! Преклоняясь перед вашим геройством за более чем год войны, шлю вам мою душевную сердечную горячую благодарность. Твердо верю, что, зная, что сам Царь, которому вы присягали, ведет вас, вы явите новые, невиданные доселе, подвиги, и что Господь от сего дня окажет своему помазаннику свою всесильную помощь дарованием победы.