Воспоминания Мерлина, или Привет, Хогвартс!
Шрифт:
Мне ощутимо прилетело в спину, которой я подставился, чуть равновесие не потерял — пришлось уйти перекатом вперед, заодно разорвав дистанцию. С этим пришлось потанцевать — он меня не пропускал к Гермионе, и близко к себе подойти не давал. Ээх, ты же нормальный парень, ну что же ты тут забыл? Пришлось работать ногами: первым делом лоу–кик в левую ногу, дважды. Когда он на второй раз охнул и присел на нее, прилетело и третий раз, но он закрылся рукой, а силы уронить его мне не хватило. Разберемся потом, там длинный должен был уже до Гермионы дойти… Ну, в принципе он–то дошел… Видимо, он решил, что ее можно просто схватить руками.
Угу,
Нет, обычному магу далеко до физов (физических магов, или же проще — магов–воинов) с их сверхскоростью и магией «на себя», и парой магически усиленных физических приемов. Далеко и до громил Орков, которые действуют как физы, только в руках у них обычно либо двуручный меч с метра полтора–два и с огромным широким лезвием, либо палица не меньше размером, а массой еще больше. Далеко нам в бою до невероятно ловких эльфов и сильных вампиров. Но за себя постоять можем! А кое–кто еще и перекидываться умеет, таких мы перевертышами зовем. Они мало того, что становятся каким–нибудь магическим существом, так еще и магией бьют, пусть чуть другой, но не менее сильной.
Вся потасовка заняла меньше минуты. Вкратце это выглядело так: Ударили, отправил в полет одного. Метнулся ко второму — полетел второй, после завалил босса, прикрываясь им от остальных. Ну и там каратиста и здоровячка после, а одного уложила Герми.
Дура визжала, вторая девушка и ботаник были в шоке, мягко говоря, а здоровячок встал, прихрамывая, в стойку и с опаской смотрел на нас.
— Ты нас не оскорблял, сам не нарывался. Продолжать хочешь, или не будешь вступаться за павших? — я повернулся к нему.
— Не, я все ж эту кашу не заваривал, у меня претензий нет. Закончили?
— Закончили, — я легонько поклонился, кивнул, расслабляясь.
Заныла спина, куда мне от него прилетело. Хорошо он меня достал все–таки. Гермиона уже подошла ко мне, и я ее быстро обнял, шепнув на ухо, что она умница. Подхватил сумки с курткой, и мы прошествовали мимо здоровяка. Со спиной и легким неудобством в плече пришлось потерпеть до дома, так как на улице столб света вызвал бы подозрения. Вдобавок по мере выхода из боевого состояния и понижения адреналина в крови заболели костяшки, немного затряслись расслабленные руки. Сумки передали ее родным, которые открыли дверь. Ее отец меня уже знал, но вот кое–что я упустил. Мы шли обнявшись. Так что я получил тяжелый взгляд, который пришлось выдержать и ответить не моргая. Оторвался от Гермионы, поздоровался, опять — выдержать рукопожатие, и только когда вышла его жена взять сумки, мы разорвали контакт. — А это еще что? — ее мать, Эмма, перехватила мою руку и развернула тыльной стороной руки, когда я передавал сумку.
— Да это мы Джереми
— Да? И большая компания? — мистер Грейнджер переглянулся с женой.
— Непосредственно участвовавших было шестеро, — неохотно признался я.
— Сколько?! Да я сейчас полицию вызову, что это за беспредел! — Ее мать выходила из себя так же, как и моя девушка. Почти мгновенно.
— Боюсь, мам, это уже не нужно. Если, конечно, ты не хочешь нас туда сдать. Вот скорую на угол Паркер–стрит можно, а лучше две, — Гермиона вздохнула. — Может, мы все же войдем?
— О да, конечно… — миссис Грейнджер слегка остыла от слов дочери, и пустила нас в дом.
— И что, совсем без магии? — спросил мистер Грейнджер, недоверчиво глядя на меня.
— Так нам же нельзя до семнадцати, — я пожал плечами.
— Чума… я о таком не слыхал со времен службы. И то, у наших красовались синяки на пол–лица. Неужели шестерых, и ни царапины?
— Сэр, я могу оголить торс и продемонстрировать замечательный синяк в районе груди, и скорее всего, спины, — я улыбнулся. — Но тут дамы… если вам очень уж интересно, проще пройти сто метров и расспросить ребят.
— Все, все, расслабься, парень. Просто звучит это как–то уж нереально слишком. Я, конечно, тебе и своей дочери верю, прошу простить за допрос, — он примиряющее поднял руки. — Может, чаю выпьете, прежде чем пойдете?
Ну да, обычно нереально. О том, что в таких случаях нужно атаковать самому, и выстраивать врагов в линию, чтобы они сами себе мешали, знают совсем немногие. Миссис Грейнджер меня добила — мне было приказано сесть, снять рубашку и дать обработать синяки. Вот ну неудобно мне, стесняюсь я. Да и залечу через час сам, делов на полминуты. Но пришлось сесть на стул и стянуть футболку, побеждая смущение. Нет, я нормально выгляжу, атлетического телосложения, пусть и не качек, но сложен достаточно плотно и пропорционально при текущем метр семьдесят семь. Но здесь же две дамы! Да и тату магические… Моя девушка, которая меня без верхней одежды еще не видела, и ее мама. Вон, Гермиона с интересом краснеет, держа баночку, из которой меня мажет мазью ее мама.
Наконец, процедура была закончена, и мы добрались до чая. В чае Грейнджеры, как и все британцы, толк знали, так что ароматный напиток с чабрецом и пирожными был выше всяческих похвал. Подаренный мною букет незаметно переместился в вазу на окне, и все чаепитие «остужал» нервы мистера Грейнджера. Правда, между делом, он умудрился пройтись по куче различных тем. Дежурно отвечая, я поймал его на флоте, точнее, он меня.
— Ээх, было время, корабли нашего славного Королевского флота правили балом на море…
— Бегая всем скопом то за «Бисмарком», то от «Тирпица», угу, — я машинально ответил и попал в диспут. Как оказалось, ее отец служил на флоте и был жутким патриотом. Сойтись во мнениях мы смогли относительно Нельсона и «Катти Сарк», блестящей операции у Фолклендских островов. В остальном же были различия, но спор был культурным, без крика и хлопанья по столу, а на фактах. В общем, мы остались друг другом довольны. Недовольны были дамы, ведь слушать диспут было интересно, если понимаешь, о чем идет речь. Так что скоро нам пришлось перейти на другую тему. Напоследок, пока Гермиона отвернулась и завязывала шнурки, мистер Грейнджер положил мне руку на плечо и отвел в сторону.