Воспоминания о Корнее Чуковском
Шрифт:
1969
Ираклий Андроников
ОН РАЗДВИНУЛ ГРАНИЦЫ ЛИТЕРАТУРЫ
Знаменитый писатель, признанный, уважаемый, всеми любимый, умер на восемьдесят восьмом году. Почему же эта смерть кажется такой неожиданной, преждевременной, такой несправедливой по отношению к Корнею Ивановичу?
Может быть, мои слова покажутся странными, но я решаюсь их написать:
Подобного, кажется, никогда не бывало. И тем не менее это так. Читая его работы, мы с каждым годом удивлялись все более: Чуковский не повторял себя, не подражал себе самому, как это бывает на склоне лет даже с очень талантливыми людьми: казалось, каждая его последняя книга написана с еще большей свободой и блеском, чем предыдущая, - так поражали они своей новизной.
Время идет, а мысль не мирится с утратой и возвращается к тому, что он создал.
Корней Иванович всю жизнь шел в литературе непроторенным путем. Он не писал ни романов, ни драматических сочинений, не печатал лирических стихов. Он создавал новые жанры. Его "Крокодилу" скоро исполнится шестьдесят лет. За ним пошли "Муха-Цокотуха", "Мойдодыр", "Тараканище"... Стихотворные строки из этих сказок вместе с именем автора вошли в повседневную жизнь, превратились в своеобразный фольклор.
Было ли до Чуковского что-либо подобное книге о словотворчестве маленьких - "От двух до пяти"? Предназначенной при этом не только для лингвистов, психологов, педагогов, а доступной даже пятилетним "героям" этого сочинения?
Не бывало до него таких книг!
Кто первый превратил историко-литературные комментарии - эти сухие академические писания - в глубокий и увлекательный труд о поэзии и работе поэта? Корней Иванович Чуковский - в комментариях к однотомнику сочинений Некрасова, которые похвалил Ленин. Сорок лет спустя занятия Некрасовым привели Корнея Ивановича к созданию монографии, за которую он был удостоен Ленинской премии. Она читается с упоением. И в этой области Чуковский пионер, пролагатель новых путей, открыватель новых просторов.
Он раздвинул границы литературы.
Мы еще не раз задумаемся: чем обязаны мы Корнею Ивановичу? Еще не раз удивимся его вкладу в нашу культуру. Его влиянию на нас. Неиссякаемой свежести всего, что он создал. Тому, что решительно во всех работах его - в научных, критических и публицистических выступлениях, в мемуарах, в сказках - отразился образ самого Корнея Ивановича - заразительно веселого, остроумного, с молодым, звонким голосом, с огромным талантом его, артистизмом, тонким умом, добрым юмором, с умением любить людей и доверять их вкусу и разуму. Чуковский писал увлекательно и доступно, но никогда не писал упрощенно, никогда не ставил читателя ниже себя. Он уважал читателя и говорил с ним как с равным. Даже с ребенком. И вот этот органический демократизм таланта Чуковского, демократизм его мышления и стиля, в противоположность еще бытующим иногда представлениям, что, дескать, публика не поймет и надо попроще, в сочетании с поразительной творческой щедростью вызывают глубочайшую благодарность и ту всенародную любовь, которыми имя Корнея Ивановича окружено в нашей стране повсеместно.
Корней Иванович печатался без малого семьдесят лет (тоже беспримерное дело). И семьдесят лет без малого беседовал с читателем - с маленьким, с юным, взрослым... Благодаря этому все поколения советских людей его современники, весь народ.
До сих пор не верится, что нет этого огромного, замечательного писателя. Читаешь его - в каждой строке звучит его голос, каждая писана в самом расцвете таланта...
Нет, он не умер. И не умрет никогда.
1969