Воспоминания о жизни после жизни. Жизнь между жизнями
Шрифт:
Нэнси: Как Джордж приветствует вас?
Джеймс: Он говорит мне, что недостаток веры в себя у Альберта привело к чувству одиночества. И он спрашивает, почему теперь я беспокоюсь. Обо всем позаботятся, а если бы у меня было больше веры, то я знал бы это и не тревожился. Когда я пребываю в нерешительности, он вынужден возвращать меня назад, и это уже утомляет его.
Нэнси: Он действительно устал работать с вами в таком духе?
Джеймс: (Нерешительно) Нет, не совсем… Он просто говорит это для пущей важности… Он терпеливо
Нэнси: Во время нашего следующего сеанса мы вступим в контакт с Джорджем в мире духа?
Джеймс: (Посмеиваясь) Он говорит, если вам нужно… Я думаю, он часто говорит это мне. Он говорит, что когда он хочет на что-то намекнуть, у него есть более прямой путь — если бы я верил и связывался с ним внутренне. Иногда я добиваюсь чего-то особым образом… окружным путем. Он говорит, что в результате получается то же самое… Он терпелив… И это забавляет его.
Несколько недель спустя Джеймс приехал на сеанс регрессии в жизнь между жизнями. Он чувствовал, что после своего последнего посещения стал менее напряженным и теперь надеется получить дальнейшие откровения. Подробно излагая свою жизнь в качестве Альберта, он получил информацию о динамике отношений между ним, его матерью и отчимом. Сбивающая с толку паника, которую он часто испытывал перед выходом на работу, стала понятной. Он признался, что так волновался о предстоящем сеансе LBL, что у него было ощущение, будто здесь присутствует Санта Клаус, и сегодня произойдет нечто, подобное распаковке подарков в рождественское утро. Его целью было найти облегчение своей головной боли и продолжить снижать чувство беспокойства, особенно ощущение тревоги, зарождавшееся в животе. Мы начали путешествие с возвращения в предыдущую жизнь Джеймса в теле немецкого солдата во время Второй мировой войны.
Сцена начинается с того, что он в холодном лесу и видит себя Клаусом, готовящимся к ночному дозору. Он проверяет свое оружие: винтовка в правой руке, коробка с амуницией — в левой, пистолет справа, фляга слева, гранаты сзади, и все скреплено большим ремнем — «как пояс у Санта Клауса». Ему одиноко, он думает о своей жене и детях. Он не хочет находиться здесь, и никогда не хотел. Он говорит, что его принудили: нацисты угрожали его семье. На следующий день враг вступил в схватку с нами. Он говорит напряженно: «Я впереди нашей группы, за насыпью. Я снайпер… Я стреляю, когда они занимают новую позицию между деревьями. Я целюсь в главного, как мне приказано… Мы имеем преимущество… мы всех убили. Мне это неприятно. Мы продвигаемся вперед, повсюду убитые американцы, мне становится плохо. Позже остальные пировали, пили. Я отделился от них… Меня тошнит, выворачивает наизнанку. Мне нравится быть лучшим… Мне нравится получать похвалу от командира… но я ненавижу себя за убийство. Дальше другая битва. Клаус перемещается вдоль открытого поля, и тут пуля поражает его в живот. Он чувствует горячую, жгучую боль и теряет сознание. Он выскальзывает из своего тела, видит свет вдали и ощущает покой. Приближаясь, он замечает свет в туннеле. Он входит и, скользя по туннелю, постепенно забывает о земной боли. Позади него Джордж; они выходят из туннеля и движутся через слои тумана.
Нэнси:
Джеймс: Размышление… Я обдумываю прошлую жизнь… Мой гид прикасается рукой к моей пояснице, успокаивая меня и позволяя размышлять.
Нэнси: Как он вас называет?
Джеймс: Теос.
После теплого приема знакомыми душами, Теоса приводят в маленькое помещение размером 1.50 на 2.50 метров, чтобы он мог подумать[1].
Нэнси: О чем вы здесь думаете?
Джеймс: (Грустно) Я думаю об эмоциях, которые я испытывал как Клаус: о своем нынешнем сожалении… о боли, которую я причинил… о страхе тех, кого я убил… о потерявших их семьях… о жгучей боли от их выстрелов.
Нэнси: Где вы чувствуете жжение?
Джеймс: В голове… мне целились в голову.
Нэнси: Связано ли это с мигренями, которые вас мучают в настоящее время?
Джеймс: Да… напрямую.
Нэнси: Связано ли ощущение тревоги в животе с этими событиями прошлого?
Джеймс: Да… с моей смертельной раной.
Нэнси: Какой процесс должны эти симптомы запустить в настоящее время?
Джеймс: (Теос какое-то время поглощен сильным чувством разочарования в себе, после чего отвечает на вопрос.) Я проклинаю себя больше, чем кто-либо еще вокруг… Но я ответственен за множество страданий… быть лучшим означало убить как можно больше… Почему я не мог походить на Иисуса… он позволил убить себя, прежде чем мог бы причинить вред другому… убивать плохо… я совсем не горжусь собой.
Нэнси: Ваш Гид может помочь вам проработать эти чувства?
Джеймс: (Пауза) Да… но, похоже, что есть и другие… посылающие мысли в это пространство. Здесь очень спокойно.
Нэнси: Кто эти другие?
Джеймс: (Ищет) Я не уверен…
Нэнси: Те, кто помогают вам, подскажут, как излечить головную боль и тревогу в вашей нынешней жизни[2]?
Джеймс: (Тихо) Я направил это против себя… Мне надо ослабить самобичевание, чтобы по-настоящему любить других… Простить себя, чтобы простить других.
Пока мой субъект осмысливал этот совет, появилось другое существо. Джеймсу показалось, что это Иисус, и силы чуть было не покинули его, но, когда он пригляделся, то увидел, что внешность этого существа изменилась: на нем были золотистые кроссовки и тога!
Нэнси: Что это за существо?
Джеймс: (С некоторым облегчением) Ах, это Донован. Он тоже помогает мне в качестве молодого Гида, работающего под руководством Джорджа. Он появился в облике Иисуса, чтобы привлечь мое внимание… и это работает[3]!
Нэнси: Почему же он появляется как Иисус, чтобы привлечь ваше внимание?
Джеймс: В своей жизни Альберта я очень старался следовать примеру Иисуса… Меня учили читать. Единственная книга, которая у меня была, это Библия. Я вижу, как придерживался его слов, когда возникали невыносимые ситуации.