Воспоминания старца Нектария Иванчева
Шрифт:
Передохнув некоторое время после долгого плавания, я отправился в дальнейший путь по России.
Часть2. Сибирско-Иркутский период жизни
Куда мне направиться я не знал и, по совету отца Павла, положившись полностью на волю Божию, я отправился на вокзал. Проезд по Транссибу, который я когда то строил, был перекрыт, потому что Маньчжурия была оторвана от России. Ехать можно было только до Хабаровска по Уссурийской дороге.
Я пошел к первому попавшемуся составу,
– Как же вы, батюшка, с грузом поедете?
– спросил меня приказчик.
– Да уж как-нибудь, с Божьей помощью доеду. Заодно и за грузом присмотрю.
– отвечаю я.
– Ну ладно, - сказал приказчик, - забирайтесь в вагон.
Добрый он был человек. Я расположился среди тюков, а на станциях мы поочередно с приказчиком, который ехал в соседнем вагоне, бегали по различным нуждам на вокзал - то хлеба купить, то кипяток налить. Доехали быстро, двое суток с небольшим были в дороге.
В Хабаровске я с приказчиком простился и отдал ему все ены, которые у меня оставались.
И в Хабаровске, как и во Владивостоке, зашел я на вокзал. Подхожу к билетной кассе и говорю:
– Мне бы до Рязани билетик. Сколько стоит, что бы доехать?
А мне из кассы отвечают:
– Стоит это, батюшка, всего-навсего только достроить железную дорогу. А пока железная дорога строится, до Рязани уж как-нибудь по другому добираться вам придется.
Тут я понял, что Господь снова привел меня на стройку железной дороги. Узнал я где сейчас идет стройка и, не раздумывая, отправился на стройку, купив себе одежду покрепче и потеплее на те деньги, которые мне владыка Сергий Тихомиров дал. Работы уже велись недалеко от Хабаровска, за рекой Амур. Меня взяли простым рабочим, ведь документы мои о том, что я был помощником инженера, погибли во время сдачи Порт-Артура.
Мы строили участок от реки Буреи до самого Хабаровска. На том участке я был занят в пробивке тоннелей. Это была новая для меня работа, но я использовал те знания, какие у меня уже были и весьма мне пригодились.
При каждой возможности я старался бывать у обедни в ближайшем селе и приобщаться Святых Христовых Таин.
Разразившаяся в 1914 году война отняла у строительства много людей, поэтому дорога была закончена много позже, чем планировалось. Помнится и нам, оставшимся, жалование сильно снизили.
К 1916 году Амурская железная дорога заработала, но на ней было много трудностей и меня начальство попросило участвовать в прокладке второй колеи на многих участках. Я принял это как указание Господне на надобность благоустройства Родины своей и продолжал работы.
Так к середине лета мы дошли до станции Керак. В версте от этой станции наше начальство сказало нам, что казна заканчивает давать деньги на прокладку второй колеи, и мы можем расходиться
Что делать дальше я не знал. Я снова положился на Волю Божию и на молитвы Пресвятой Богородицы и отца Павла.
Придя на станцию Керак я увидал паровоз под парами, готовый отправить состав с грузом, подошел к машинисту и спросил - не нужен ли им механик?
– У нас есть уже.
– ответил машинист.
– А нет ли какой работы?
– не унимался я.
– Ты, батюшка, сходи к обер-кондуктору, может он чем поможет.
– снова сказал машинист.
Я пустился искать обер-кондуктора, побежав в хвост состава - где он по прежним правилам должен находиться. И правда, увидел его у задней площадки последнего вагона.
Запыхавшись, я обратился к оберу, как мы их кратко называли раньше:
– Господин обер-кондуктор! Не нужен ли вам механик в состав?
– Вы, батюшка, за кого просите?
– спросил меня обер.
– За себя. Я сам много лет механиком работаю. Множество паровозов перечинил. Да еще в прежние времена был помощником инженера, когда Транссиб строил.
Обер был душевный, вздохнул и спросил:
– А как же вас, батюшка, в механики занесло?
– Да я не батюшка, только монах, живший в уединенной комнате в Японии. А как мой духовный отец преставился, отправился я на Родину после плена.
Тут обер оживился:
– Так вы в плену были?
– Да, пришлось в приюте для пленных пожить. Мы в плен в Порт-Артуре попали, когда его сдали.
– А у меня брат младший в японскую войну погиб - Андрей.
– с грустью сообщил мне обер. И, помолчав, добавил, - ну чтож, хороший механик всегда пригодится, возьму я вас. Только вот жалованья дать не могу, зато питаньем обеспечу. В почтовом вагоне закуток с койкой имеется, поедете?
Я радостно закивал, мол - поеду.
– Куда вы направляетесь?
– спросил обер.
– Не знаю пока, куда Господь укажет.
– ответил я ему.
– Странный вы человек, однако. Ну залезайте на площадку, пора отправляться.
– сказал обер и дал свисток.
Обер провел меня в мою комору и представился по дороге:
– Меня зовут Павел Степанов. А как ваше имя?
– А меня - Нектарий, - представился я, - в миру - Василий.
Оставил меня обер располагаться в моей новой передвижной келье и ушел к себе, сказав, когда зайти к нему, чтобы он меня представил моим новым товарищам.
Я повесил на стене те святые иконы, которые висели в моей комнате, в мастерских. Достал нехитрую поклажу и возблагодарил Господа за то, что он даровал мне и кров и пропитание.
Так с молитвой Иисусовой в уме, предавшись Господу, отправился я дальше по России.
Остановки на пути нашем случались часто. То одни вагоны отцепляли, то другие прицепляли. Приходилось часто ремонтировать рессоры вагонов, они были сильно изношены, как и тормоза паровоза, у которых часто меняли то колодки, то рукава.