Воспоминания. Том 1
Шрифт:
Этот молодой человек Шипов был очень близок к Н. X. Бунге, т. е. иначе говоря умел ему угодить, к нему приблизиться.
Как начальник отделения - он был очень выдающейся и способный и мне, как члену комитета министров, часто приходилось иметь с ним дело.
Кроме того, я обратил внимание на Шипова еще и потому, что он написал одну книжку, вернее не написал а перевел с французского языка на русский и составил к ней предисловие. Книжку эту - о известной исторической личности Джон Ло - он перевел по указанию Н. X. Бунге. Всякий финансист знает, что при имени Джон Ло - сейчас же представляются кредитные билеты и все то зло, все те несчастья, которые Джон Ло причинил Франции введением
328 Джон Ло - это, так сказать, пугало для всякого правоверного финансиста.
Н. X. Бунге рекомендовал Шипову сделать перевод этой книжки (и предисловие к ней) не без некоторой задней мысли, или иначе говоря, из-за некоторого опасения. Бунге опасался: как бы Иван Ал. Вышнеградский, заместивший как министр финансов Н. X. Бунге, а затем и я, заместивший И. А. Вышнеградского, не увлеклись системою кредитных билетов и не нанесли Российской Империи этим вреда.
Книжка эта составлена, или вернее сказать переведена Шиповым очень хорошо, что и обратило мое внимание на этого молодого человека.
Доказательством того, как Н. X. Бунге боялся, чтобы новый молодой министр финансов, т. е. я (В это время я только что вступил на пост министра финансов; я сделался управляющим министерства финансов 30 августа 1892г.), не увлекся системою кредитных билетов, иначе говоря не увлекся бы печатанием бумажных денег - может служить следующий анекдот.
Когда я сделался управляющим министерством финансов и приближалось 20-ое сентября, то мне директор казначейства - Голиндо доложил, что касса находится в таком положении, что не хватит денег, чтобы платить содержание служащим, т. е. всем чиновникам и войскам.
Я был назначен министром финансов после страшного голодного 1891 года, это был самый большой неурожай в России, имевший место во второй половине XIX столетия, а поэтому естественно, что средства были истощены.
Так вот директор департамента казначейства, докладывая мне, что дней через 10 придется платить жалованье, а между тем денег не хватит, просил моего распоряжения.
Так как я только что вступил в управление министерством, то, конечно, не успел еще взять в руки это дело, т. е. финансы Российской Империи, и сообразить положение дела, а, следовательно, конечно, ничего не мог придумать. Поэтому я сказал ему:
– Что же делать, если окажется, что денег нет, чтобы платить жалованье, то другого средства нет, как только выпустить из экспедиции заготовления государственных бумаг миллионов на 329 10-20 кредитных билетов и таким образом покрыть все содержание, которое причитается служащим.
Когда эта мера была распубликована, то ко мне явился Н. X. Бунге, почтеннейший во всех отношениях старец, профессор, бывший министр и председатель комитета министров и вел со мною такой разговор:
Он сказал мне, что вот только что я занял пост министра финансов и уже стал на самый ужасный путь. Что путь этот, т. е. выпуск кредитных билетов и печатание по мере надобности денег - приведет Россию к полнейшему финансовому расстройству.
Тогда я говорю Н. X. Бунге:
– Поверьте мне, Николай Хриспанович, я совсем не сторонник кредитного денежного обращения. Я понимаю, что это вред, но мне, пока я не взял хотя до некоторой степени дело в руки - другого выхода, кроме этого, не было. И я могу вас уверить, что к этому средству я прибегать не буду.
На это Н. X. Бунге дал такой ответ, что я только засмеялся и ничего не мог ему возразить.
Он говорит:
– Я знаете, готов верить вашей искренности. Я верю, что вы искренно
Впоследствии, когда через несколько лет, вопреки общественному мнению всей России, мне удалось восстановить денежное золотое обращение, - то при начале этого дела, когда Бунге еще был жив и мне несколько в этом содействовал, я часто напоминал ему о его сомнениях по поводу меня и француженки.
330 Когда Петр Михайлович Романов был сделан моим товарищем и освободилось место директора моей канцелярии, то на это место я назначил Шипова (который, как я уже говорил, занимал в то время место вице-директора кредитной канцелярии). Когда же освободилось место директора департамента казначейства, то я перевел Шипова с места директора моей канцелярии на место директора казначейства.
Затем, когда предстояло ехать в Портсмут, чтобы заключать мир, то после того, когда наш посол в Париже Нелидов отказался и был назначен наш посол в Риме - Муравьев, то, так как ни тот, ни другой совсем не знали финансов и вообще истории сооружения восточно-китайской дороги, то в числе лиц, состоящих при уполномоченном был назначен и директор департамента казначейства - Шипов и наш посланник в Пекине Покотилов. Когда же, заболев, неожиданно отказался Муравьев, и я - совершенно неожиданно должен был принять на себя звание первого уполномоченного по ведению мирных переговоров с Японией, то все назначения свиты уполномоченного уже были сделаны, и я, не желая никого обижать, сказал министру иностранных дел, что я, с своей стороны, никого назначать не хотел бы и прошу, чтобы были оставлены все те лица, которые были назначены для Муравьева, так как через несколько дней мне уже пришлось выехать.
Таким образом Шипов был со мною в Америке, т. е. был при заключении мною Портсмутского договора, а затем после 17-го октября, когда ушел Коковцев, - я просил Государя назначить министром финансов Шипова.
Что же такое собою представляет Шипов?
Это очень способный, даже талантливый чиновник; чиновник, умеющий не только много работать, но и читать соответствующие книги, изучать предмет по книгам; чиновник чрезвычайно добросовестный, умеющий разбираться во всех материалах; он может всякое дело разобрать, не сделав никакой ошибки; но Шипов представляет из себя человека, не имеющего крупных государственных взглядов, я могу даже сказать, вообще не имеющего государственных взглядов.
После того, как я оставил пост председателя совета министров - он должен был вместе со мною оставить место министра финансов. Но при министерстве Столыпина Шипов был сделан министром торговли и промышленности.
331 Как известно, Столыпин, в особенности первое время, все искал лиц, бывших прежде моими сотрудниками, этих лиц он выдвигал, рассчитывая, что будучи в моей школе, они многое от меня заимствовали. Но Шипов оказался и министром торговли и промышленности - неудачным. Теперь он член Государственного Совета.