Воспоминания

Мандельштам Надежда Яковлевна

[70]…он приехал с правительственными поездами… — В марте 1918 г., когда правительство переезжало из Петрограда в Москву

[71]. Место действия — московское Кафе поэтов… — Вероятно, кафе «Десятая муза» в доме на углу Камергерского пер. и Тверской (Кафе поэтов было к тому времени закрыто). «Стычка» Мандельштама с Блюмкиным происходит за несколько дней до 6 июля 1918 г., когда был убит германский посол В. Мир-бах. Рассказ Георгия Иванова — в его книге «Петербургские зимы» (Париж, 1928). Говоря, что Чека была только что организована, Н. Я. Мандельштам ошибается: Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК) была образована 7 декабря 1917 г.,

и в описываемое время, наряду с действием трибуналов, ей уже принадлежали полномочия на бессудные расстрелы и другие формы террора.

[72]…Дзержинский в рапорте по поводу убийства Мирбаха… — В своих свидетельских показаниях по этому делу Дзержинский писал: «Блюмкин был принят в комиссию по рекомендации ЦК левых с.-р. для организации в Контрреволюционном отделе контрразведки по шпионажу. За несколько дней, может быть, за неделю до покушения, я получил от Раскольникова и Мандельштама… сведения, что этот тип в разговорах позволяет себе говорить такие вещи: жизнь людей в моих руках, подпишу бумажку — через два часа нет человеческой жизни. Вот у меня сидит гр. Пусловский, поэт, большая культурная ценность, подпишу ему смертный приговор, но, если собеседнику нужна эта жизнь, он ее оставит и т. д. Когда Мандельштам, возмущенный, запротестовал, Блюмкин стал ему угрожать, что, если он кому-нибудь скажет о нем, он будет мстить всеми силами. В тот же день на собрании Комиссии было решено по моему предложению нашу контрразведку распустить и Блюмкина пока оставить без должности» (Из истории ВЧК: Сб. документов. М., 1958. С. 154).

[73]…частушки Маяковского… — Таких в собраниях сочинений В. Маяковского нет. Близкая к их содержанию картина в его «Оде революции» (1918).

[74]…Пастернак… отказался дать свою подпись… — Под письмом с одобрением казни М. Тухачевского, И. Якира и других военачальников. «Когда пять лет назад, — писал Б. Пастернак К. И. Чуковскому в 1942 г., — я отказывал Ставскому в подписи под низостью и был готов пойти за это на смерть, а он мне этим i роз ил и все-таки дал мою подпись мошеннически и подле мю, он кричал: „Когда кончится это толстовское юродство?"» (см.: Новый мир. 1988. № 6. С. 215).

[75]…после ее возвращения из Афганистана. — С весны 1921 т,о марта 1923 г. Л. Рейснер была в составе полномочного представительства СССР в Афганистане, возглавлявшегося Ф. Раскольниковым.

[76]102. Бердяев… думает, что интеллигенцию уничтожил народ… — Для Н. А. Бердяева трагедией было, что в революции восторжествовали «элементарные идеи» самой русской интеллигенции, иначе — нигилизм, перекинувшийся на народный слой, как отвечающий мстительному злопамятству «человека из народа». Революция, по Бердяеву, начала с уничтожения культурного ренессанса, «творцов культуры» (см. в его кн.: Самопознание. Париж, 1949. С. 178).

[77]Горький… хлопотать взялся. — Ходатайство М. Горького имеется в материалах дела по обвинению Гумилева (см.: Новый мир. 1987. № 12. С. 258. Свидетельство Г. А. Терехова).

[78]…понадобилось арестовать каких-то военных, кажется, адмиралов… — По-видимому, речь идет об обстоятельствах ареста и последующей казни капитана I ранга А. М. Щастного (сходный рассказ о роли Л. Рейснер именно в его аресте приводит Г. Иванов в «Петербургских зимах»). Щастный, назначенный в конце марта 1918 г. начальником морскими силами Балтийского Флота (на место арестованного и тоже потом погибшего адмирала А. В. Развозова), перед нашествием немцев в Финляндию (ситуация после Брестского мира) вывел флот из Гельсингфорса в Кронштадт, но воспрепятствовал его взрыву, об осуществлении которого была секретная телеграмма Л. Троцкого. Вызванный в Москву, он был арестован последним 26 мая 1918 г. на заседании морской коллегии, очевидно, при участии Ф. Раскольникова (заместителя Троцкого по морским делам) и Л. Рейснер, тогда комиссара

Морского генерального штаба. Ср.: «„Мы расстреляли Щастного". „Мы" она сказала твердо и несколько вызывающе. Так говорили в то время немногие революционеры-интеллигенты» (в воспоминаниях Л. Никулина о Рейснер: Записки спутника. М., 1932. С. II). Щастного, обвиненного в контрреволюционном заговоре, судил Верховный революционный трибунал, причем обвинительный акт по его делу появился в газетах в один день — 16 июня — с постановлением наркома юстиции П. Стучки, освобождающим трибунал «в выборе мер борьбы с контрреволюцией» от каких-либо ограничений («за исключением тех случаев, когда в законе определена мера в выражениях: „не менее"»).

[79]Однажды он засыпал О. М. телеграммами… — Вероятно, эпизод относится к началу 1925 г., когда А. Веронский впервые заявил о своем уходе из «Красной нови», не желая работать с Раскольниковым. Раньше Мандельштам вел переговоры с Во-ронским о печатании своей автобиографической прозы «Шум времени» (в апреле 1925 г. она вышла в кооперативном издательстве «Время», где главным редактором был Г. П. Блок). Окончательно Веронский вынужден был уйти из «Красной нови» в 1927 г., и тогда это вызвало упоминаемый бойкот «попутчиков».

[80]…издававшей нелепый журнальчик… — Двухнедельный журнал «Рудин», направленный на пропаганду против войны и правительства. Издавался семьей Рейснеров в 1915 — 1916 гг. (вышло 8 номеров).

[81]…написал Сталину. — Из письма Н. И. Бухарина Сталину стала известной фраза: «Поэты всегда правы, история за них» (см.: Герштейн Э. Г. Новое о Мандельштаме. Париж, 1986. С. 88).

[82]…находился в самом центре мирового коммунистического движения… — С декабря 1926 г., когда Бухарин стал генеральным секретарем Исполкома Коминтерна, до апрельского Пленума ЦК 1929 г. Серый дом — очевидно, дом Коминтерна на Воздвиженке (переименованной тогда в ул. Коминтерна), напротив здания Манежа.

[83]…узнал на улице про предполагаемый расстрел пяти стариков… — Весь этот эпизод с хлопотами о приговоренных и привлечением к их спасению Н. И. Бухарина относится к маю 1928 г. В том же месяце вышла книга «Стихотворений» Мандельштама, последняя при его жизни.

[84]К с. 107…«присяга чудная четвертому сословью»…–

Ужели я предам позорному злословью -Вновь пахнет яблоком мороз -Присягу чудную четвертому сословьюИ клятвы крупные до слез?

Так в стихотворении Мандельштама «1 января 1924». В последней строке отголосок клятвы, принесенной молодыми Герценом и Огаревым на Воробьевых горах («Былое и думы», гл. IV).

[85]…герценовским учением о «prioralus dignitatis»… — Выражение Августина Блаженного («первенство достоинства») — в смысле преимущества, какое имеет качественный счет в истории над количественным (включая счет не по времени, а по сущности) — Герцен вкладывает з уста одного персонажа книги «С того берега», однако общему содержанию книги значение этой формулы не соответствует и слов, подобных приводимым ниже, у Герцена как будто нет.

[86]. ЗИФ — издательство «Земля и Фабрика», с которым в 1929 г. у Мандельштама произошел крупный судебный конфликт (см. прим. к с. 166). В отраженье его, как и более ранней истории с хлопотами о пяти осужденных, Мандельштамом была написана «Четвертая проза».

[87]…«Я готов к смерти». — Эту фразу, по воспоминаниям А. Ахматовой, Мандельштам сказал ей еще до первого ареста, в феврале 1934 г. (см.: Вопр. лит. 1989. № 2. С. 203). Фраза вошла в ее «Поэму без героя» (ч. I, гл. 1):