Воссияет день безгрешен
Шрифт:
В РВАНОЙ ГОЛОВЕ,
В РВАНОЙ ГОЛОВЕ…
Его выбил из колеи приход Елены, бывшей одноклассницы. Первая школьная любовь… Наверное, и
Славон вздыхает. Глазища у неё ещё больше стали.
ЗВЕНИТ УЛЫБКА НЕБА.
– Вячеслав Андреевич, к вам Мартынов с отчётом, – Томочка по селектору.
– Меня нет. Пару часов пусть никто не беспокоит.
ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ ОТ МЕНЯ,
ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ ОТ МЕНЯ?
Я В ЭТОЙ ЖИЗНИ НЕ БЫЛ.
«И зачем мне эта Томочка? – вдруг приходит в голову Вячеславу Андреевичу. – Лишний геморрой. И Светка уже опостылела. Вроде баба как баба, нормальная жена, при фигуре, хоть и двоих родила. А душа не лежит…»
НЕ БЫЛО МЕНЯ,
НЕ БЫЛО МЕНЯ,
«Ещё и тридцатника нет, а я уже о-го-го, – Славона так и распирает от гордости и самодовольства. – Почти на верхушке пирамиды. Бабло нутром чую, само ко мне гребётся. На Сейшелы слетать надо. Одному, без бабья. Достали все».
А БЫЛО ЭХО.
БЫЛО
«Дурак Летяга. Такая умная голова. И так бездарно ею распорядиться. Ладно Лёвик, тот всегда был с прибабахом».
И УЛЫБКА ЧЬЯ-ТО.
И РВАНЫЕ СЛОВА.
«Она так похорошела, куда уж больше. Зачем она заявилась? Только забыл её. Сидела бы в своей Америке, глаза б не мозолила».
И ЧТО-ТО ЗВЕНИТ,
– Вячеслав Андреевич, – испуганный голос Томочки, – возьмите трубку. Сам звонит!
Сигара чуть предательски не падает изо рта Славона. Он ненавидит себя в эти минуты, но поделать с собой ничего не может – руки сами инстинктивно начинают дрожать. Это как балансирование на лезвии ножа. Хватает трубку.
– Слушаю вас.
– Сделаешь следующее, – как всегда без церемоний. – Через канал по ящику и свои газетёнки протащишь инфу: Струмин и Грошевич были гомиками и тайными любовниками.
ГДЕ-ТО ЗВЕНИТ.
– В смысле? – в голове Джима что-то лопается.
– В коромысле! И достоверно! В интервью по ящику сам засветишься. Полунамёками. Типа, точно не знаю, свечку не держал, но вели себя странно. Короче, не мне тебя учить чёрному пиару. Да, и для достоверности девок подключи: Пронину, Межинкину – она из-за бугра приехала. Капусты им сунь в зубы, не жмоться. Пусть вещают по написанному сценарию.
– Почему я должен эти слухи распускать? Они же были моими друзьями. Я не могу…
Конец ознакомительного фрагмента.