Восстание Спартака
Шрифт:
переполнена кровью и слезами всякая мера терпения?
И, кроме того, как оставить в неволе тысячи других, кому
ещё не посчастливилось найти себе место в рядах восстав-
ших? В рабах заговорило великое чувство классовой со-
лидарности. Нет, они не согласны покинуть в тюрьмах и
застенках, на полях и в рудниках тысячи своих братьев!
И зачем теперь, после побед над обоими консулами, подобно
Римский
жалким беглецам, уходить из страны, обильно политой их
потом и кровью? И неизвестно ещё, что ждёт их дома.
А ведь предстоят огромные опасности и лишения долгого
пути... Кто может поручиться, что живы родители, что
дети, оставленные в колыбели, счастливо избежали смерти
или плена и узнают своих отцов, что жёны не погибли в
нужде или не отыскали себе новых мужей? Нет, пусть
Спартак ведёт их на Рим; и горе Риму!
При таком настроении большинства войска можно было
принять лишь одно решение, и Спартак повернул на юг.
Для успеха задуманного дела важны были внезапность и
стремительность нападения. Спартак приказал сжечь всё
лишнее, уничтожить ненужный скот, пожертвовать плен-
ными. Стодвадцатитысячное войско быстро двигалось на
юг. Воинов было достаточно, и Спартак не брал тех, кто не
влился в ряды восставших рабов в то время, когда против
них действовали оба консула, а теперь, прослышав о цели
похода, готовы были присоединиться к повстанцам в на-
дежде на добычу.
Римские консулы ещё не были уничтожены. Они соеди-
нили остатки своих легионов и пытались остановить гроз-
ный поход в Пиценуме. Но что могло противостоять энту-
зиазму и натиску тысяч людей, воодушевлённых мыслью о
возмездии, ставшем целью их стремлений? Римские войска
потерпели тяжёлое поражение и обратились в бегство. Се-
нат приказал консулам прекратить военные действия.
В Риме не на шутку опасались, что вся эта масса окрылён-
ных победами над прославленными легионами, закалён-
ных в боях, ожесточённых перенесёнными страданиями,
неукротимых в своей ненависти людей устремится к сто-
лице. При выборах должностных лиц на следующий год
многие боялись выставлять свои кандидатуры. В конце
концов претором был избран Марк Красе, видный сулла-
нец, один из самых богатых рабовладельцев Рима. К этому
времени спартаковцы, отбросив по пути отряд претора
Манлия, уже прошли через Самний и вышли к границам
Лукания.
и Красе двинул свои легионы в Пицентийскую область,
прикрыв путь к столице.
Но Спартак обманул ожидания врагов; он не пошёл на
Рим. Несмотря на победы над консулами, он не верил в воз-
можность захвата Рима: ни один город Италии не перешёл
на сторону рабов. Да и что было делать даже стотысячному
войску рабов с Римом, число жителей которого прибли-
жалось, быть может, к миллиону? Трезвый ум Спартака не
допускал бессмысленного риска тысячами жизней, тыся-
чами людей, которые выдвинули его, верили ему, шли за
ним на смерть. И у него уже сложился новый, ещё более
глубокий и величественный план дальнейших действий.
Ключ к победе над Римом не находится в здании сената,
и сила римлян не в том, что они владеют семью холмами над
Тибром. Если уж речь идёт не о том, чтобы вернуть рабов
к их давно утраченным очагам, если принять к сердцу ин-
тересы не только фракийцев и галлов, товарищей по школе
Батиата, но всех тысяч рабов, если вести борьбу со всем
Римом, со всем рабовладельческим миром, построенным на
крови и слезах, на угнетении и эксплуатации, то выход
может быть только в одном, и только одно даёт право му-
жественно смотреть в будущее и надеяться на победу своего
справедливого дела: надо, не ограничиваясь Италией, рас-
пространить восстание на провинции, освободить и при-
соединить к борьбе всех рабов, где бы они ни томились —
в рудниках Испании или на полях Африки, в мастерских
Греции или в сицилийских каменоломнях. И начинать
надо с ближайшего, с наиболее достижимого. Поэтому путь
ведёт отныне не к стенам Рима и не к северным хребтам,
отделяющим Италию от остального мира, а к неши-
рокому проливу, за которым лежит Сицилия. Именно
там, где ещё живы в сердцах невольников воспоминания
о славном царстве восставших рабов, можно будет
найти поддержку, укрепиться и подготовить силы для но-
вых боёв, которые будут упорнее и значительнее преж-
них.
Новый план действий требовал новой тактики. Неиз-
вестно, в какой мере Спартак посвящал воинов в свои даль-
нейшие намерения, но во всяком случае о походе на Рим
больше не было речи. Быстро и целеустремлённо двигались
спартаковцы на юг. В стороне оставались и Рим, с ужасом
ожидавший невиданного нашествия, и Капуя, и Везувий,
первое убежище беглецов. Теперь они, превратившись в