Восстание вассала

Смоленский Александр

От души отматерясь, чего за всю прошлую жизнь за Денисом никогда не водилось, он уронил голову на стол и, может быть, даже задремал.

– Товарищ русский? Вам плохо? – кто-то теребил его за плечо.

Очнувшись, он увидел склонившееся над собою чье-то лицо, которое не было похоже на харбинского полицейского, чье «товарищ русский» надолго запало в душу. И почему голос женский? Нежный, как…

Данист резко вскочил. Рядом с ним стояла совсем молодая китаянка, – хотя кто знает, сколько «молодым» китаянкам лет на самом деле, – одеяние

которой и макияж были расцвечены всеми цветами радуги. Только идиот не догадался бы, что именно этой особе было угодно от припозднившегося посетителя таверны.

– Вы случайно не из Петербурга? – с мягким, характерно китайским акцентом обратилась она.

Растерявшийся Денис уставился на незнакомку. Не слишком ли часто к нему обращаются на родном языке? Ладно, тогда в Харбине он сам нашел себе собеседника, но чтобы его вычислила китаянка, это уж слишком. Сообразить, что он сам только что во всеуслышание ругался на русском, он не смог.

Между тем хмель как рукой сняло. И вовремя. Отвечать что-то надо было все равно.

– Я не русский, я россиянин… Это, во-первых. И шла бы, знаешь куда!.. – злобно бросил в ответ Денис. – Это, во-вторых.

– Простите, но я давно уже не слышала русской ругани. Вы очень расстроены?

Китаянка доброжелательно улыбнулась, обнажив ровный ряд белоснежных зубов.

– Какое твоё дело, сучка? – снова схамил Данист. Больше всего он боялся ввязаться в скандал. Ведь девица здесь «трудится» не сама по себе…

– Я не сучка. Я гейша при этом заведении, и зовут меня Лу.

– Гейша в портовом кабаке? – усомнился Денис. – Не может быть. Хочешь сказать, что выучилась русскому у своих клиентов? Говоришь почти без акцента.

«Уж не секретный ли агент эта девица?» – пришла в голову странная мысль. Где-то в глубине памяти всплыли подобные аналогии, почерпнутые из обрывков книг и фильмов. Только этого ему не хватало.

– С удовольствием вам все объясню. Но только не здесь… – снова улыбнувшись, ответила Лу. – Мне тоже не нравится в этом баре. Может, пойдем ко мне? С вас, товарищ русский, я денег не возьму, не волнуйтесь…

– Что, в Шанхае открыли общество бесплатных сексуальных услуг? – в очередной раз оскалился Денис. А про себя подумал, какая у него теперь жизнь. То насиловали в зоне, то теперь предлагают отдаться в шанхайском порту.

– Считайте, что так, – откровенно рассмеялась в ответ девушка. – А если хотите услышать правду, то мне очень захотелось устроить себе ночь воспоминаний о России. Поговорить с вами, попрактиковаться в русском языке. Знаете, уже стала забывать. Ведь когда-то я два года проучилась в вашем питерском университете.

– Неужели?! – опешил Данист. – Это уже становится интересно.

Он поймал себя на мысли, что девушка-то весьма недурна, в ней даже есть какой-то шарм, целомудрие.

«Впрочем, как же?! – оборвал он сам себя. – Целомудрие в шанхайском порту. Чего только „с голодухи“ не нафантазируешь».

– Ну, если вам интересно,

то возьмите с собой шампанского, расплатитесь и идите за мной.

«Раскручивает, – быстро сообразил Денис и мигом вспомнил редкие загулы в клубе „Dolls“ на Пресне, где очаровашки действовали точно таким же образом, как эта, с позволения сказать, гейша.

Почему бы и нет? Доберется до Израиля, там будет и Мойша.

Ему в тот момент было в принципе все равно, куда идти. Все лучше, чем в свою зловонную конуру. К тому же эта китаянка откровенно заинтриговала. Если училась в Питере, да еще в одном из престижных институтов страны, то явно уж не из простой семьи. Тогда как оказалась на панели?

Все ответы завтра. Боже! Как же она хороша!

Утром его разбудили звуки шипящего масла на сковородке и запах жареного бекона. Денис протёр заспанные глаза и огляделся. Фи, такая же конура, как у него, только более опрятная.

Продолжая лежать на полу, на довольно широком тонком матрасе с чистыми простынями, он увидел открытый, низенький дверной проем, занавешенный бамбуковыми жалюзи. Очевидно, оттуда и доносились волнующие звуки и запахи.

Воспоминания о минувшей ночи были смутными, но одно Денис все-таки понял: он находился у той самой шлюхи, или – как ее? – гейши, которую подцепил вчера в портовом притоне. Или она его? Хотя какая уже разница.

– А-а, ты уже проснулся?! Доброе утро!

Раздвинув бамбуковые висюльки, в проеме появилась улыбающаяся хозяйка. От вчерашнего грима не осталось и следа. Лицо девушки дышало свежестью и благородством. Даже глаза были не такими, как у большинства китаянок, которые ему попадались за время дороги до Шанхая.

– Завтрак почти готов. Душевая и туалет слева по коридору. Правда, эти удобства у нас с соседями общие, как в московской коммуналке, но кухонька у каждого своя… Можешь взять халат. Там, в платяном шкафу, есть один мужской…

С этими словами девушка вернулась к своим кухонным обязанностям.

Первым делом Денис отыскал взглядом висящую на гвоздике свою куртку и ощупал руками подкладку – на месте ли деньги? И только после этого стал приводить себя в порядок. Какое-то странное, то ли давно забытое, то ли давно не приходившее, чувство преследовало недавнего зэка. Мысленно он успел обозначить его «синдромом обретения дома». Но и это было не точно. Однако анализировать некогда. Синдром непреходящего голода просто пожирал его изнутри.

Кухонька скорее напоминала кладовку, где на полках обычно хранят бытовую утварь. Маленький откидной столик, как в купе поезда, был уже накрыт: на двух маленьких тарелочках дымилась яичница с беконом и овощами, явно некий симбиоз русской и китайской еды.

– Как говорят у вас в России, чем богаты, тем и рады!

Завтракали молча, и, поскольку стол был скуден, времени это заняло немного.

– Благодарю за прекрасный завтрак… – первым заговорил Денис, но запнулся, пытаясь вспомнить имя хозяйки.