Восстановление
Шрифт:
Гейл от удовольствия закрыл глаза, а когда открыл… Ужас охватил его. Вмиг все пропали. Пустые стулья, упавшие на тарелки приборы. Вся семья просто испарилась. Гейл встал. Земля начала трястись, да так, что Гейл еле держался на ногах. Парень подбежал к окну — солнце исчезло, лампы одна за другой начали лопаться. Погас весь свет.
Горькая, маслянистая тьма надвигалась. Она заполняла все пространство, закрывая оставшийся свет. Тьма поглотила Гейла, из-под ног ушла земля. Он тонул во тьме, словно в море, не в силах сделать вдох. Лёгкие жгло, горло душило. Ещё чуть чуть и парень потеряет сознание. Ещё чуть чуть, а пока только
***
Гейл проснулся в холодном поту, не понимая, что же с ним происходит. «Может я сошёл с ума?» — еле слышным шепотом, самому себе сказал парень. «Ну нееет! Я просто устал. Нужно было меньше работать!».
Ледяная вода лучше всего помогает прогнать дурные мысли, поэтому, оставив теплую постель, Гейл зашёл в душ. Воспоминания о сне тут же пропали, оставив после приятную пустоту в голове.
В комнате душно, несмотря на предосеннюю погоду. Лето не собиралось сдавать позиции осени, ещё как минимум с недельку борясь за свои права. Гейл подошёл к двери, ведущей на маленький балкон и открыл его настежь. Прохладный воздух приятно обдувал кожу, покрывшуюся мурашками, толи от холода, толи от нехорошего предчувствия. Нащупав в кармане куртки сигареты и зажигалку, парень закурил, глубоко вдыхая сигаретный дым, опьяняя никотином организм, успокаивая его. Пристрастился к сигаретам Гейл после восстановления власти в Капитолии. Его тогда отправили успокаивать все ещё бунтующие «богатые» дистрикты. Там и научился закуривать бередящую сердце рану, как язва открывающуюся при одной мысли о доме, о Китнисс, о невинно убитых людях. Война меняет людей, и Гейл не исключение.
Красный уголек сигареты остался тлеть в пепельнице, на востоке небо приобрело розоватый оттенок, а значит скоро рассвет. В надежде, что кошмары больше не приснятся, Гейл лег на остывшую кровать и сам не заметил, как заснул.
***
Утро встретило жителей 13 Дистрикта ледяным осенним дождем, окутывая небо темно-серыми тучами. Ветер безжалостно гнул кроны деревьев, срывая с них последнюю листву. Серость и слякоть еще больше нагнетали итак не лучшее настроение Гейла, который, сидя на краю своей кровати, настойчиво пытался понять, что за сны ему снятся, почему они начались именно сейчас и почему именно он?
Из дома выходить никому не хотелось, но работу и учебу никто не отменял, так что Хейзел Хоторн ушла в свой магазин, а детвора убежала в школу. Гейл остался один на один с собой, дождем за окном и холодом, медленно проникающем в комнату через приоткрытую балконную дверь.
Время в одиночестве текло убивающе медленно. Дождь барабанил по крыше, будто пытался проломить ее и залить комнату, ветер завывал, проникая в щели, от чего у Хоторна пробегали мурашки. Его последний день в доме он проводит в полном одиночестве, вот так, распластавшись на кровати, невидящим взглядом вглядываясь в потолок.
«А пошло оно все в лес!» — неожиданно, даже для себя, в слух сказал парень, вставая с кровати. Он бесшумно спустился вниз, накинул на себя куртку и через секунду был на улице. Дождь бил его по лицу, ветер подымал полы куртки, но поворачивать обратно было бессмысленно. Гейл целенаправленно, почти на автомате шел к знакомому дому, где, возможно, никого не было, но попытаться все-же стоило.
Через несколько минут Гейл оказался
– Гейл! — чуть слышно, будто не веря увиденному, прошептала девушка, прикрывая губы ладонями, в её тёплые глаза горели радостью.
— Привет, Кис-кис, — он улыбнулся самой искренней улыбкой, отвечая на приветливое объятие
— О боже! Да ты весь промок, — опомнившись и внезапно взвизгнув, Китнисс схватила парня за рукав и потащила в дом, — Быстрее, снимай эту чертову куртку! Кто же гуляет в такой то ливень! — она что-то быстро и сердито говорила, но Гейл уже не слышал. Он настолько был рад ее видеть, что не вслушивался, а лишь смотрел как худая фигурка девушки скрылась на втором этаже, а через минуту вновь вернулась с одеждой в руках.
— Вот, переоденься! — Китнисс вручила парню одежду и ушла на кухню.
Только сейчас с парня спала пелена воспоминаний о прошлом. Почувствовав холод мокрой одежды и вздрогнув, он скрылся в ванной комнате, куда показала ему девушка.
Через несколько минут парочка уже сидела у камина. Китнисс и Гейл смотрели друг на друга, держа в руках большие кружки с дымящимся чаем. Никто не решался сказать и слова. Огонь в камине плясал, согревая теплом, за окном громыхало, и сверкала яркая молния.
Кто знает, сколько прошло времени, а Китнисс и Гейл все сидели молча. Им было комфортно, вот так просто, сидеть и смотреть. Каждый прекрасно все понимал и без слов. А нужно ли что-то говорить, когда две близких души вновь соприкасаются?
Неожиданно, входная дверь заскрипела и в дом вошел Пит Мелларк с множеством пакетов и сумок. Не заметив гостя, он пронес на кухню пакеты, выпил воды из-под крана, и только зайдя в гостинную удивленно застыл на месте.
— Гейл! Какая неожиданность! — Пит искренне пожал гостю руку и сел между Китнисс и Гейлом.
— Пит, тебе принести чаю? — будто проснувшись ото сна, Китнисс вновь обрела дар речи.
— Нет, спасибо! — парень поцеловал свою девушку в висок и нежно обнял ее за плечи, — Так какими судьбами ты в наших краях? — обратился он к Гейлу.
— Да, так, — попытался уклониться от ответа Гейл, но увидев любопытный взгляд бывшего соперника, сдался, — Пози сбежала из дома, поехала на поезде да мной во Второй дистрикт, вот мне и пришлось вести ее обратно, — он усмехнулся, всей ироничности истории.
— Да уж, вот так история, — удивился Мелларк, а Китнисс только добавила: «Она, наверно, ужасно тебя любит»
— Да, даже слишком. Не хочется оставлять их, но служба не ждет, — в газах Гейла показалась грусть.
— Ты служишь в армии? — Пит принес в говтинную большой поднос с различными булочками, что принес из своей пекарни.
— Да, я офицер Капитолийского Президентского отряда. Долгое время был правой рукой генерала армии Капитолия, но позже перешел в действующие полки, успокаивал еще шумевшие бунты и разруливал конфликты.