Восточная миссия (сборник)

Бортников Сергей Иванович

– Могилку деда.

– Да вон… Правее… Пирамидка со звездой. Эх, Петр Михалыч, Петр Михалыч… Хороший человек. Был. Мы с ним всю жизнь бок о бок. Не как зять с тестем, а как два лучших боевых друга. Баба Аня померла, и его за собой сразу потянула… Вот и меня мамка к себе кличет. Ничего, скоро

встретимся, родная…

– Отставить хандру, товарищ полковник! – полу шутливо-полусерьезно приказал генерал. – Завтра Алексей устроит тебя в свою депутатскую больницу. Полежишь немного, отдохнешь, наберешься сил…

– Все, дети, кажись, отбегал я свое! Похороните рядом с матерью в мундире с наградами… Деньги сами знаете где.

– А ну, выбрось эту гадость немедленно! – гражданский подошел к старику и, выдернув из его рук дотлевающий окурок, выбросил в кучу желтых листьев. – Крепись! И ничего с тобой не случится. До самой смерти, – так ты, кажется, любил шутить в былые годы?

– Так то в былые… Теперь не до шуток. С тех пор, как почувствовал леденящий холод…

– Какой холод? Чей?

– Старухи с косой… Ладно… Присядьте оба рядом. Ну, кому сказал! Ты, Алексей Алексеич, и ты, Андрей Андреич…

– Алексеич… Смотри дед, заговариваться начинаешь!

– Никак нет, товарищ генерал… Не мой ты сын. А моего брата-близнеца.

– Э-э, батя, что за хрень ты несешь? Мать у меня хоть настоящая? Была?

– Так точно. Андрей ее очень любил. А она его. Но так случилось. Война!..

– А батя? Батя-то куда девался?

– Ушел за кордон. Больше я о нем ничего не слышал.

– Как ушел? Зачем ушел?

– В сорок четвертом. С отрядом УПА.

– Ну, ты даешь, дед… А ну, дай сигарету! Это что же, выходит, я по твоей милости

всю жизнь боролся с боевыми побратимами своего родного отца? Во, блин, дела… Леха, скажи хоть ты что-нибудь!

– Он тоже ничего не знал, – старый Клименко схватился за сердце.

– Ты, братишка, останься с ним, а я – бегом за машиной. Надо срочно везти деда в больницу! – на правах старшего, не по званию – по возрасту, распорядился генерал.

2

Алексей сел на скамью рядом с отцом и обнял его за плечи.

В это время рядом с кладбищем остановилась машина сопровождения ГАИ, за ней – шикарный двухпалубный автобус с иностранными номерами. Раньше, во времена Советского Союза, гости из-за границы были здесь в диковинку, но теперь, когда Украина объявила о своей независимости, представители диаспоры устроили бурное паломничество в родные места.

Двери распахнулись, выпуская на свежий воздух группу немолодых туристов – мужчин и женщин в пестрой, чуть ли не молодежной, одежде. За ними, опасливо озираясь по сторонам, словно побаиваясь вездесущей руки КГБ, появились несколько ветеранов УПА в светло-коричневой, тщательно отутюженной униформе. Один из них направился прямиком в кладбищенские ворота.

Алеша смотрел то на него, то на отца и ничего не мог понять. Как в сказке, двое из ларца – одинаковы с лица!

Старший Клименко, позабыв о больном сердце, приподнялся и сделал шаг навстречу. Ноги подкосились, и он начал оседать на землю.

Сзади его подхватил младший сын, а спереди – подоспевший иностранец. Они взглянули в глаза друг другу, и оба заплакали…