Восточные славяне в VI-XIII вв.
Шрифт:
Если сопоставить эти районы с ареалами летописных племен, как они обрисовываются по курганным материалам X–XII вв., то окажется, что они в общих чертах соответствуют племенным территориям. Так, первый район совпадает с областью волынян. Скопление памятников в верховьях рек Уж и Тетерев соответствует местоположению древлян. Группа памятников VI–IX вв., которые сосредоточены в той части Припятского Полесья, где был основан племенной центр дреговичей — Туров, видимо, связана с дреговичами. От других групп аналогичных памятников припятская группа отделена значительными болотистыми пространствами, которые и позднее, в XI–XII вв., были разделительной полосой между областью дреговичей и древлянской землей. С полянами связывается четвертая группа памятников, расположенная в Киевском Поднепровье.
Таким образом, нужно полагать, что уже в VIII–IX вв. в результате гнездообразного
Таким образом, древляне, волыняне, поляне и дреговичи в третьей четверти I тысячелетия н. э. составляли одну племенную группу славянства — дулебов, поэтому в X–XII вв. они имели и одинаковые височные кольца, и однотипные прочие украшения (табл. XXV; XXVIII).
Предположение, что древнее племенное образование славян, занимавших Волынь и правобережную часть Среднего Поднепровья, называлось дулебами, находит подтверждение в топонимическом материале. Топонимы, производные от племенного названия дулебы, распространены не только на территории летописных волынян, но значительно шире. Они известны в бассейне верхнего течения Буга и верховьях Днестра, на всем пространстве правобережной части Припятского бассейна, в бассейне Ужа и под Киевом. Нанесение этих топонимов на карту наглядно показывает, что все они находятся в пределах ареала керамики типа Луки-Райковецкой, там, где образовались волыняне, древляне, поляне и дреговичи (Седов В.В., 1962б, с. 202, рис. 3). Исключением можно считать д. Дулебно в б. Бобруйском уезде, д. Дулебы в б. Червенском уезде и реки Дулеба и Дулебка в бассейне нижней Свислочи. Но этот район Белоруссии был заселен дреговичами — одним из юго-западных племен восточного славянства, почему присутствие здесь подобных названий вполне объяснимо.
В связи с решением вопроса о дулебах как о племенной группе VI–VII вв., из которой позднее образовались волыняне, древляне, поляне и дреговичи, стоит вспомнить сведения, содержащиеся в сочинении арабского хрониста середины X в. Масуди. Он сообщает, что одно из славянских племен, называемое «валинана» (волыняне), в древности господствовало над другими племенами, но потом между племенами, входившими в этот союз, пошли раздоры, союз распался, племена разделились, и каждое племя стало выбирать себе предводителя (Гаркави А.Я., 1870, с. 135–138). В.О. Ключевский отождествлял этот союз славянских племен, во главе которого стояли волыняне, с дулебским племенным образованием, известным по русской летописи (Ключевский В.О., 1956, с. 109, 110), с чем согласились и некоторые другие исследователи. В частности, такой точки зрения придерживался Л. Нидерле (Нидерле Л., 1956, с. 155, 156).
Это мнение встретило возражения: во-первых, «валинана» Масуди читается различными исследователями по-разному, и некоторые из этих чтений далеки от этнонима волынян (Иванов П.А., 1895, с. 32, 33); во-вторых, после описания славянского союза племен под главенством «валинана» Масуди говорит о прибалтийско-полабских племенах, соседящих с польскими волынянами, что позволяет сомневаться в отнесении «валинана» к славянам Волыни (Рыбаков Б.А., 1959, с. 210). Действительно, среди названных Масуди славянских племен преобладают прибалтийско-полабские, но вместе с тем среди славянских племен названы хорваты и дулебы. Ни те, ни другие никогда не были соседями западных (польских) волынян, а наоборот, жили поблизости от восточнославянских волынян. Относительно разночтении названий племени «валинана» Масуди следует заметить, что большинство специалистов склонны читать именно так. Сомневаться в славянской принадлежности
Рассмотренные выше археологические материалы как будто подкрепляют точку зрения Л. Нидерле, В.О. Ключевского и других исследователей.
Волыняне — племенная группировка восточного славянства, имевшая второе название — бужане. Летопись связывает ее с Бугом: «Се бо токмо словенескъ языкъ в Руси: …бужане, зане седоша по Бугу, послеже же велыняне» (ПВЛ, I, с. 13), и далее: «Дулеби живяху по Бугу, где ныне велыняне» (ПВЛ, I, с. 14). Из этих сообщений летописца следует, что та часть дулебов, которая обитала в бассейне Буга, первоначально называлась бужанами, а позднее это племенное название сменилось новым — волыняне. Так называемый Баварский географ, записи которого относятся к 873 г., приводит этноним busani (бужане) — значит, название волыняне появилось уже после IX столетия.
Этимология этнонимов бужане и волыняне прозрачна. Название бужане происходит от гидронима Буг (подобно волжане — от Волги). Имя волыняне исследователи выводят от города Велынь (Волынь), откуда и историческая Волынь (Фасмер М., 1964, с. 347). Подобные топонимы известны и в других славянских землях: польский Wolyn, несколько названий Volyne в Чехословакии. Древний город Волынь на Буге (современное городище Замчиско в Грудке Надбужском) обследован археологами. Его детинец овальной формы (размеры 80x70 м) расположен на мысе, образованном Бугом и его притоком Гучвой. До 20-х годов XX в. были видны валы окольного города. Возникновение поселения на этом месте относится к VIII–IX вв., но существующие ныне валы были сооружены в XI в. (Poppe А., 1958, s. 235–269).
Краткость летописных известий о территории волынян вызвала расхождения в определении ее границ. Историки XIX в. отождествляли население Волынской земли XII в. с волынянами и на этом основании обрисовывали их ареал согласно границам Волынского княжества (Андрияшев А.М., 1887; Иванов П.А., 1895). Однако исследователи сознавали, что политико-административные территории могли в ряде мест более или менее значительно расходиться с племенными. Поэтому для реконструкции племенных ареалов еще в конце XIX в. стали привлекать курганные материалы.
Основные курганные раскопки в земле волынян были произведены во второй половине прошлого столетия. Уже в 50-х годах XIX в. раскопками волынских курганов (Басов Кут, Глинск, Красне, Пересопница) занимались Н. Веселовский и Я. Волошинский (Антонович В.Б., 1901а, с. 39, 41,42,75). К 60-70-м годам относятся исследования курганов в Великом и Глинске на территории Ровенской обл. (Антонович В.Б., 1901а, с. 39, 75). В 1876–1882 гг. в районах Волыни, граничащих с Поднестровьем, проводил раскопки Л. Киркор (ZWAK, 1878, s. 9, 10; 1879, s. 23–32; 1882, s. 26; Janusz В., 1918, s. 129, 130, 227–237, 248, 249). Менее крупные исследования тех же лет принадлежат И. Коперницкому, В. Пшибиславскому, А. Шнайдеру, В. Деметрикевичу и другим (ZWAK, 1878, s. 19–72; 1879, с. 70, 73; Janusz В., 1918, s. 94, 248, 249).
В 1895–1898 гг. Е.Н. Мельник раскопала около 250 насыпей, расположенных в 23 могильниках, — Борохов, Вишков, Горка Полонка, Городище, Крупа, Лыща, Луцк, Поддубцы, Ставок, Теремно, Усичи, Басов Кут, Белев, Вычевка, Колоденка, Корнино, Новоселки, Пересопница, Старый Жуков (Мельник Е.Н., 1901, с. 479–510). Работы Е.Н. Мельник охватили значительные пространства Волыни и были выполнены на высоком уровне. Поэтому они остаются важнейшими в изучении волынян. В 1897–1900 гг. волынские курганы исследовал Ф.Р. Штейнгель, раскопавший более 40 насыпей в девяти могильниках (Белев, Великий Стыдынь, Городец, Грабов, Корост, Карпиловка, Рогачев, Стыдынка, Теклевка) в современной Ровенской обл. (Штейнгель Ф.Р., 1904, с. 136–182). К 90-м годам относятся также раскопки В.Б. Антоновича, Г. Волянского, М.Ф. Беляшевского и И. Житинского в Велико, Вербени, Красне, Устилуге (Антонович В.Б., 1901а, с. 66, 72; 1901б, с. 134–140).