Восточный квартал. Повесть о дагестанской девушке
Шрифт:
–Если совсем плохо, иди домой, мы как-нибудь управимся.
–Все в порядке, – уже более твердым голосом ответила Лейла.
При первой же возможности Раиса оттащила ее подальше от столика администратора.
–Что случилось? – она непонимающе смотрела на Раису.
–Он спрашивал о тебе, – заговорщицки прошептала та.
–Кто?
–Раджаб. Он был здесь вчера, я им приносила кофе.
Лейла несколько секунд пристально смотрела на нее. Никаких радостных восклицаний и киданий на шею не последовало, и Раиса засомневалась, что правильно истолковала поведение Лейлы. Может, она относится
–И что он спросил?
–Спросил, где ты. Я сказала, что ты болеешь. Он пожелал тебе поскорее выздоравливать.
–Пожелал мне поскорее выздоравливать, – губы Лейлы дрогнули в усмешке. – Как трогательно. А зачем ты мне об этом говоришь?
Раиса замялась.
–Ну, понимаешь… Мне показалось… Я так подумала, что он тебе нравится, и вот… Мне показалось, тебе будет приятно это узнать. Разве нет?
Лейла улыбнулась уже по-доброму, как обычно улыбалась на шутки, обняла Раису за плечи и повела обратно к их месту у входа в кафе.
–Спасибо за заботу, – тихо проговорила она, – мне правда очень приятно. Но не от его слов, а что ты обо мне побеспокоилась. Обо мне давно никто не беспокоился.
–Так он тебе не нравится? – обрадовано спросила Раиса.
–А тебе да?
–Нет же, – Раисе почему-то не захотелось доверять свои чувства Лейле. – Я уже говорила, что просто любопытно.
–О чем вы там шушукаетесь? – Мадина-касса подозрительно смотрела на них.
–Мы спорили, кто первый пригласит Алишку на свидание, – тон Лейлы был серьезен. – Так как ты ничего не предпринимаешь, мы решили сами взять его в оборот. Решили, что по старшинству сначала попробую я.
–Не-е-ет, – простонала Мадина, не на шутку испугавшись. – Ты не можешь так со мной поступить! Я просто еще не набралась храбрости. Мне нужен какой-то толчок.
–Хороший пинок, да? – засмеялась Лейла.
–Ну вроде…
–Прекрасно. Будет тебе пинок.
–Что ты хочешь этим сказать?
Лейла, в обычной своей манере, ничего не ответила, лишь сделала выразительное движение глазами и удалилась на кухню.
–Что она задумала? – бросилась Мадина к Раисе. – Она собирается увести Али? Я не переживу!
–Да она просто шутит.
–О, ты не знаешь нашу Лейлу. Она шутит-шутит, а потом бах – и сделает.
Мадина, беспокойно оглядываясь на кухню, пошла обратно за свою стойку. А Раиса поняла, что Лейла ловко увильнула от ответа, и вопрос ее отношения к Раджабу остается открытым.
4.
На море жара переносилась гораздо легче. Раиса забрела в воду до колен, придерживая рукой подол сарафана. Легкий бриз и прохлада воды возвращали жизнь в побитое душным городом тело. Поодаль Мадина-касса и Лейла скидывали одежду. Раиса исподтишка наблюдала за Лейлой, оценивая ее фигуру, сравнивая со своей. У той намечался жирок во всех проблемных местах, но в целом она была неплоха собой. Под платьем у нее оказался слитный черно-красный купальник. Раиса улыбнулась.
–Ты верна нашему стилю? – Мадина тоже заметила сходство с их униформой.
Ее дерзкий раздельный купальник сверкал разноцветными пайетками и бисером, рыжие волосы блестели на солнце. С разных сторон тут
–А ты что не купаешься? – спросила Раиса.
–Наверное, потому же, почему и ты, – ответила она. – Не могу так раздеться. Тут же парни. Мне кажется, это уже слишком.
Раиса кивнула. Она с удивлением осматривала городской пляж и не верила, что находится в Дагестане.
Мать с детства приучала ее к скромности и стыдливости. Она не помнила, чтобы в ее селе девочки старше пяти лет носили короткие юбки, а со школьной скамьи заканчивались и майки с топами. В шестом или седьмом классе мать велела ей покрывать голову косынкой или шарфиком. Для Раисы это было естественно, все кругом одевались также, и она не думала, что где-то в ее краю ее землячки-дагестанки могут одеться по-другому. И не просто по-другому, а раскрыв себя практически полностью. Голые мужские ноги Раиса видела только несколько раз – у братьев. Здесь же она не знала, куда прятать глаза – кругом сновали парни, солидные мужчины и, наконец, просто старики в одних плавках. Тут и там сидели, тесно прижавшись друг к другу, влюбленные парочки.
–Не ожидала, да, такое увидеть? – Мадина заметила оторопелый взгляд подруги.
–Не то слово…
–Скоро нудисткий пляж придется открывать.
–Да брось, мы до такого еще не докатились, – неуверенно сказала Раиса.
–Ай, – отмахнулась Мадина, – ты старомодна, дорогая. Посмотри вокруг. Молодежь вырывается из сел и начинает тут отрываться так, что иные городские не смогли бы. Им осточертели адаты, запреты родителей, запреты религии, хочется оторваться по полной.
–Но мы же должны…
–Мы – может, должны. А они? Кому они должны?
–Они дагестанцы! – попыталась возразить Раиса.
–Они же не виноваты, что родились дагестанцами. – Мадина достала из сумочки бутылку с водой, сделала пару глотков. – Ты думаешь, если они ведут свою родословную из каких-то высокогорных сел, то должны мечтать ходить в юбках до пят или не смотреть на невесту до свадьбы?
–Наверное, они жалеют, что не родились русскими, – предположила Раиса.
–Представь себе, не жалеют, – возразила Мадина. – Будешь воду?.. Я знаешь что заметила? Что они все безумно гордятся, что они дагестанцы. Не азери, не калмыки, не, тем более, русские, а даги. Даг – это же так гордо звучит. А на самом деле – шалавы шалавами и гопники гопниками.
–А Лейла и Мадинка, по-твоему, тоже шалавы? – не веря ушам, переспросила Раиса.
–Конечно, – кивнула Мадина. – Да что ты так удивляешься? Они и сами это прекрасно понимают. В глаза если назовешь, конечно, станут отпираться и болтать что-то о порядочности и чести. Но на самом деле порядочность они потеряли, когда сняли юбки перед чужими мужиками. И в душе они это понимают. Просто боятся признаться. Просто на людях они все-таки должны гордиться порядочностью, а не воспевать разврат.
–По-моему, ты путаешься. Должны – не должны.