Восточный пакт
Шрифт:
Власов думал достаточно долго. Секунд десять — после чего едва заметно дернул щекой и пошел прямо на меня. Приблизился почти вплотную, постоял несколько секунд, а после рывком запахнул плащ, и пройдя мимо — едва не коснувшись моего плеча, быстро оказался у машины. Глухо хлопнула дверь, и черная туша широкого автомобиля мягко тронулась, слегка накренившись в развороте.
— Машинам же нельзя заезжать не территорию гимназии? — задал я риторический вопрос подошедшему фон Колеру.
— Вы опасный человек, Алексей Петрович, — задумчиво протянул барон.
— Шутить изволите, Максимилиан Иванович, — невесело улыбнулся я, сжимая кулак
Постояли, помолчали немного, глядя как удаляются по подъездной дорожке ярко-красные габаритные огни.
— Максимилиан Иванович?
— Слушаю, Алексей Петрович?
— После случившегося я могу безбоязненно ходить по улицам, или мне надо начинать опасаться за свое здоровье?
— Старайтесь лишний раз не появляться в одиночестве, тем более в темных переулках. Реакцию князя Михаила я не берусь предугадать, но вряд ли с его стороны можно ожидать агрессии в ближайшее время. Но у вас уже много других… друзей, и не все еще представились. У вас остались дела в гимназии?
— Нет.
— Тогда думаю нам будет лучше сейчас вместе отправиться в имение.
Машина фон Колера, кстати, также находилась на территории гимназии. И глядя на мощный автомобиль, я бы никогда не подумал, что это машина профессора.
До имения Юсуповых-Штейнберг доехали в тишине. Почти в тишине — сопровождаемые женским голосом навигатора, предупреждающем о приближении к критично-опасному порогу скоростного режима. Барон вел машину резко и агрессивно, на грани нарушения правил. Доехали до имения мы быстро и здесь разошлись не прощаясь. Фон Колер поехал в гараж, а я выскочил почти на ходу и направился в главное здание. Путь мой лежал в рабочий кабинет Анны Николаевны.
Я не ошибся — Анастасия была здесь. Княжна сидела развалившись в кресле, повернувшись спиной к выходу. Прикрыв за собой дверь, я прошел через кабинет и устроился на гостевом кресле. И не скрываясь выругался, когда увидел уполовиненную бутылку виски на столе.
Кресло развернулось, и на меня посмотрела княжна. Опьянения внешне на первый взгляд у нее заметно не было — лишь потухшие глаза маслянисто поблескивали.
— Ты откуда такой красивый? — спросила Анастасия, оглядывая мой рваный и окровавленный костюм. Вот черт, а я совсем ведь забыл об этом — с Власовым, с этой поездкой в машине фон Колера. Даже не вспомнил о том, что переодеться надо.
— Стреляли, — пожал я плечами, опустив взгляд и посмотрев на прорехи в рубашке и на штанах. — Алкоголь глушит магию? — поинтересовался я, поднимая взгляд.
— Да, — только и ответила девушка, большим глотком допивая остаток виски на донышке. Для этого ей пришлось высоко запрокинуть стакан, так что несколько кубиков льда проехалось по стенке и встретилось с влажными губами.
— Что стало известно? И как это произошло?
Не отвечая, Анастасия медленно, выверенными движениями достала из ящика планшет и положила на стол. В последний момент тонкий прямоугольник сорвался с ее пальцев и звучно шлепнул всей поверхностью о стол. Резким жестом княжна отправила планшет по столешнице мне, после чего взяла бутылку и налила себе еще виски. Только сейчас я заметил, что она пьяна практически в дым — бутылку держала неуверенно, и пролила немного на лакированную поверхность стола. Просто концентрируется на простейших движениях и выглядит почти трезвой, оттого степень опьянения не сразу заметна.
Я молча взял планшет и всмотрелся в экран. Так, серая сеть, ясно все. Заметка,
Внимание привлекала фотография. Довольно размытая, но мое лицо угадывается. На руках у меня голая девушка; как раз тот самый момент, когда я выносил княжну из ванной комнаты. Снимали с улицы, с дрона, который подлетел практически вплотную к стеклу, как понимаю. И еще понимаю, что вот это вот все серьезный просчет службы безопасности. Если она тут вообще есть, а не один неизвестный мне пока Роман Игоревич З. за безопасника выступает. Хотя не один наверняка — сам вчера вечером активы рода рассматривал. Не бывает, когда так много всего есть, а защищать это некому.
Юная княжна сидела нахохлившись, как ворона, мелкими глотками потягивая виски. Я мельком посмотрел на квадратную литровую бутылку. Сильна — больше половины уже нет. Интересно, давно закидывается?
— Вот это, — подцепил я двумя пальцами за горлышко бутылку, и поставил ее прямо на экран с фотографией, — привело к вот этому. Я сейчас пришел к тебе обсуждать проблемы и пути их решения, а увидел… слабого человека.
Анастасия сощурилась, но ничего не сказала.
— Ты наверняка ничего не подготовила из того, что…
— Подготовила, — резковато произнесла Анастасия, пытаясь подняться в кресле.
— Мне как, накатить соточку, чтобы с тобой на одной волне оказаться? — кивнул я на бутылку.
Княжна зло сощурилась, но ничего не сказала. Я чувствовал ее злость и раздражение — она не знала, что сказать. И банально хотела сейчас меня ударить.
— Я готов подписаться помогать слабому роду, к которому сам принадлежу. Но не готов помогать слабому человеку.
Поднявшись, я наклонился и щелкнул ногтем по бутылке.
— Сегодня мы с тобой уже ничего не обсудим. Завтра, лучше утром. И я скажу тебе сейчас одну вещь, важную. Есть трагедии, а есть проблемы. С первыми надо смириться и жить дальше, а проблемы надо решать. Но если человек вместо того, чтобы решать свои проблемы глушит их в алкоголе, то… этот человек конченый. А я с кончеными вести дела не собираюсь. Решать тебе.
Направившись к выходу, чего-то подспудно ожидал. Не ошибся: Анастасия кинула тяжелый стакан в меня в тот момент, когда я взялся за ручку двери. Ну хорошо, не в меня кинула — рядом. Попала в стену в паре метров от моей головы. Посмотрев, как брызнувшие осколки осыпались на пол, я открыл дверь и вышел, аккуратно прикрыв за собой тяжелую створку.
Войдя в комнату, торопливо разделся и бросив драную и окровавленную форму в приемный зев принтера, пошел принимать душ. Несколько минут стоял под тугими горячими струями, закрыв глаза и обдумывая все произошедшее. Глаза дальше почти не открывал — уже когда вытирался и чистил зубы, периодически позевывал. Есть хочется — ужина у меня сегодня не было, но больше чем есть хочется спать. Так что вопрос с едой можно отложить до завтрака.
Выйдя из душа увидел, что на моей кровати — поперек, валяется Зоряна. Она лежала на животе, игриво болтая ногами. Частично девушка была накрыта простыней, но даже так угадывалось, что из одежды на ней только украшения, которые подарил ей вчера. Как же давно это было — мелькнула мысль, когда я смотрел на медальон в виде капельки, скользнувший по бархатной коже — Зоряна как раз повернулась на бок, прикрывая белой тканью грудь.