Вот это попадос!
Шрифт:
А закат, между тем, неотвратимо приближался.
7. Новые открытия
– Луаронас, а ты вообще знаешь, что это за тентакли?
– А что такое “тентакли”?
– не понял меня эльф.
– Вот эта напавшая на нас гадость, может, тебе что-нибудь о ней известно?
– с надеждой спросила я.
– Нет, вообще никогда о подобном не слышал. Наверное, какие-то паразиты, которые присосались к растекающейся вокруг эльфийской магии. И старые деревья, лишившись нормальной подпитки, начали засыхать. Только что с этим делать и как бороться, - эльф отрицательно покачал головой.
– Ульт, ну почему ты не дышишь огнем?
– в сердцах спросила
– Сейчас бы выжег здесь все!
И сказав, поняла.
– Огонь, нам нужен огонь! Если они боятся света, то и огня, скорее всего, тоже! К тому же любые растения горят.
– Где нам взять столько дров?
– Луаронас огляделся.
– С тем, что есть, мы долго не продержимся.
– Что-нибудь придумаем, - отмахнулась я.
– Главное - начать. Ещё немного, и солнце совсем зайдет.
Мы натаскали мелких палок, что лежали на поляне, боясь подходить близко к краю, стараясь держаться подальше от тени. Рядом положили сменную одежду, чтобы, если уж ничего не останется, сжечь ее. К первым сумеркам мы разожгли костер, на этот раз без помощи магии, эльфы снабдили нас специальным маслом и кремнем. Все это время в кустах слышался шорох, то и дело темные гибкие щупальца показывались среди листов, будто следя, что именно мы затеваем. От такого сложно абстрагироваться, еще сложнее не паниковать и стараться что-то придумать в ситуации, близкой к безвыходной. Мне, например, очень хотелось начать извиняться перед Луаронасом и Ультом за то, что втянула их во все это, но я запретила себе подобную слабость. Никаких извинений, сожалений, прощаний. Мы выживем и выберемся, а потом еще долго со смехом будем вспоминать наш первый настоящий бой, и никак иначе.
Но Луаронас прав, огня нам надолго не хватит, валявшихся на поляне палок и хвороста с натягом хватит на полчаса-час, нужно что-то еще. Поняв, что придумать самой ничего не удастся, не представляю, как сражаться с таким противником, я решила прибегнуть к проверенному средству. Если уж духи предков мне благоволят, ведут и направляют, то пусть и помогают в трудную минуту. Я села перед костром, сосредоточившись на огне, стараясь что-то почувствовать, нащупать, найти. Я должна, у меня важная миссия, а еще двое ни в чем неповинных жизней, которые мне доверились. И я потянулась к огню.
Пламя вспыхнуло, будто в него плеснули керосин, но я не стала одергивать руку, а только вдохнула полной грудью, вбирая воздух и горячий дым в легкие, задержала дыхание и выдала первый звук.
– Эээй-ей, - протянула я.
– Эээй-ей, - уже громче.
– Эээй-я!
– и хлопнула в ладоши.
Мой хлопок отразился по всей поляне, эхом пронесшись по кругу.
– Эйё-хей!
– повторила я и встала.
Внутри меня все кипело и жгло, казалось, огонь, что горел передо мной, попал внутрь, разогнав страхи и сомнения, а теперь рвался наружу странной песней без слов.
– Ей-ё-ей, - выкрикнула я и снова хлопнула.
И тень, что была позади меня, раздвоилась.
– Ей-ё-ей, - второй крик, - и каждая тень расползлась еще на две.
И с каждым моим новым кличем, с каждой нотой, с каждым звуком теней становилось все больше, меня становилось все больше. Скоро на поляне стояло множество теней, как отражения, как войска, окружившее плотным кольцом. Но мы не могли стоять, нам нужно было двигаться.
Прыжок, разворот, хлопок и снова прыжок. За ними следуют выкрики. Это танец, то быстрый и резкий, то тягучий и плавный. Я то кручусь на месте, то замираю возле костра, позволяя теням, живущим своей жизнью, кружиться вокруг меня. И каждая тень наполняется силой, в каждой тени я
И тени множатся, мелькая теперь на деревьях, на траве, то сливаясь в одну тень, то распадаясь на множества, то образуя фигуру, то представляя собой отдельные части, как огромный калейдоскоп, который вращает кто-то неведомый. Мы вместе двигаемся под крики и завывания. В какой-то момент я понимаю: пора. И медленно опускаюсь перед костром на колени. Тени духов, которых только что танцевало множество, начинают собираться в одну, по цепочке передавая мне накопленную силу танца. И снова глубокий вдох и я опускаю руки в неестественно ярко полыхающий огонь, зарываясь глубже, в самый жар, прямо в угли. С закрытыми глазами я вижу, как втягиваются лианы, как змеями расползаются от поляны подальше. Не уйдут.
И я пропускаю через себя силу духов, духов степи и духов леса в огонь, от которого по земле, как по воде, разбегаются круги. Они не тронут деревья и травы, только тех, на кого направлен.
Дикий визг, пронзительный и полный боли, подтверждает, что у нас получилось. Визг затихает, и я медленно вытаскиваю абсолютно целые руки из раскаленных углей и без сил откидываюсь назад, ложась на землю. Надо мной горят мириады звезд, а на востоке уже светлеет небо. Наш танец с духами длился всю ночь, промелькнувшую для меня, как несколько минут. И мы, похоже, справились.
Я не поняла, как уснула, к тому же мне не снилось ничего, во всяком случае, проснувшись, я ничего не вспомнила, только ночной танец вокруг костра, после которого гудело даже мое выносливое тело. Спала я на специальной эльфийской лежанке, напоминавшей нашу земную походную пенку, но сделанную из плотной ткани, сверху укрытая также выданным эльфами одеяло. Вообще, светлые неплохо нас экипировали, за что им отдельное спасибо.
– Проснулась? – надо мной склонилось два знакомых лица, точнее одно лицо с длинными ушами и одна клыкастая морда.
– Вроде, да, - я со стоном села, даже мышцы спины и те болели, будто я всю ночь вагоны разгружала или дрова рубила.
– Могла бы сразу рассказать, - неожиданно упрекнул меня Луаронас.
– Что именно? – мне было настолько плохо, что даже спорить не хотелось, но я все-таки решила уточнить причину очередной обидки темного.
– О том, что ты шаманка, естественно! – эльф прямо-таки пылал праведным гневом.
– Могла бы сразу духов позвать, и с магом тогда в деревне драться не пришлось.
– До прошлого вечера я и сама не знала, что шаманка. Видимо, это избранность духами так на меня повлияла, я их вчера попросила помочь, а все остальное уже как-то само получилось, - и в целом даже не соврала.
Темный покривился, но ничего говорить не стал, только молча положил мне уже еле теплой каши из котелка и сунул в руки. Я с благодарностью приняла еду, не один Ульт у нас теперь нуждался в восстановлении, честно говоря, я слабо представляла, как пойду пешком. Может, все-таки зря я отказалась от лошадей? Съев всю кашу, я потянулась за флягой, которая лежала ровно так, чтобы я не дотягивалась до нее каких десять сантиметров, не вставая. Так, сейчас соберусь с духом и поднимусь с лежанки.