Вот это жизнь!
Шрифт:
Начали с того, чем закончили вчера — строевой подготовкой. Дмитрий прекрасно видел, что детям боярским это занятие навевает смертную тоску, но сделать ничего не мог. Солдатами не рождаются — солдатами становятся. Он вот две учебки прошел и ничего, жив и благоухает!
Но все же ближе к обеду пришлось построить всех в одну шеренгу и толкнуть краткую речь, объяснив особенности этого этапа и его обязательный характер. Только пройдя обучение можно попасть на войну и проявить доблесть.
Из строя раздался непременный вопрос (команда была вольно,
— Господин сержант, а если война все же начнется, нас отправят недообученными?
Дмитрий хмыкнул:
— Обучитесь вы в любом случае. Преображенец не может ходить, косолапя, или горбить спину. Что же касается войны, государь со мной не советуется. Мал я чином.
В строю раздались смешки.
— Может и посоветуется, — раздался со спины громкий, уверенный голос. Оппа, царь!
Дмитрий немедленно скомандовал смирно и, развернувшись к Петру, застыл.
— Хвалю, — тепло сказал Петр Алексеевич, — не успел приехать, уже запрягли зеленый молодняк подковывать. Ладно пошли, покажешь, кого привез. Кого теперь можно брать, а кого и придется возвращать.
И он нетерпеливо стал оглядывать помещение в поисках новобранцев, а, точнее, уже кандидатов в новобранцы, из которых царь только будет решать, брать ли в полк или отправить в солдаты обычных армейских полков.
— Государь, так вот же они, — нарочито громко сказал Дмитрий, поняв затруднения монарха.
Петр в некоторой оторопи посмотрел на шеренгу солдат, которых воспринял за почему-то незнакомых преображенцев. Рослые, крепкие, глаза веселые, смотрят вперед уверенно. Царь медленно пошел вдоль строя, у одного поправил галстук, у другого сдвинул слишком криво стоящую фузею. Больше замечаний у него не было. Почти гвардейцы!
Петр зримо разозлился. Ведь шутить изволит сволочуга Кистенев, выдавая за новобранцев молодых солдат.
— Что за чертовщина, — искоса посмотрел он на Дмитрия, и громко спросил у стоящего перед ним Петром Морозовым:
— Какой роты, молодец?
Царю явно показалось, что его дурят, а вместо новобранцев поставили почти бывалых преображенцев.
Однако Морозов не подвел:
— Государь, прибыл третьего дня в команде новобранцев. В роту еще не распределен.
— Я, я, герр Питер, это есть новый воин, — вмешался в разговор Шмидт.
Царь посмотрел на сержанта изучающе, — может и его подменили, ха-ха. Не нашел признаков подмены, покрутил головой.
— Только я, государь, немного перевыполнил твой приказ, — несколько виновато заговорил Дмитрий, — ты велел полусотню в рекруты привезти, так я привел полусотню да дюжину.
Петр, немного насторожившийся при первых словах Дмитрия, захохотал:
— Богатыри, таких, как эти, я возьму любое количество.
Дмитрий требовательно посмотрел на парней. Ну не подведите, салаги.
— Рады стараться, государь, — дружно ответил строй. Уже обучили, хотя и слабовато. Ничего Шмидт доучит!
— Хм, ты откуда взял такую гвардию? — спросил он Дмитрия, —
— В Нижнем Новгороде, государь, — напомнил попаданец, — все дети боярские, с детства готовятся к войне, да к военной службе.
— Готовые преображенцы, — не удержался от похвалы Петр, понимая обычных рекрутов от дворян, — молодцы, робята!
— Какой там, — махнул рукой Дмитрий, разворачивая антирекламную компанию, — ходить строем очти не умеют. Шаг так себе. Из пищалей лишь треть стреляла, фузеи только начали держать.
— Ну на все это у нас всегда есть сержант Шмидт. Недели хватит, герр? — спросил он по-немецки.
— Для таких молодцев? Хватит! — уверенно сказал Шмидт, — ветеранами еще не сделаю, но штатскую дурь и эту кривую выправку выбью с пылью.
— Да, государь, а мы ведь с подарком, — вспомнил Дмитрий. По его знаку, стоявший с краю одним из первых Никита незаметно испарился. — Жаловался ты, что в прошлом году любимые чарки у тебя украли. Так эти молодцы помогли мне их найти, а разбойников уничтожить.
Петр сразу заинтересовался:
— Те ли? Покажите-ка? А то чарки не один раз пытались подарить, выдавая за прошлые.
Похвальная подозрительность государя, ловкачи действительно подменят. Никита на большом серебряном подносе — еще одной трофей схватки с разбойниками — с поклоном поднес чарки царю.
Петр внимательно оглядел чарки — Дмитрий перестал дышать — тщательно высмотрел, кивнул:
— Те! Вон буква «а» — покойный Гордон хвастался, что русский язык теперь знает, нашел бумагу для доказательства своих слов, чертяка.
Оглядел весь строй, крикнул весело:
— Молодцы, дети боярские, так и служить изволите!
— Рады стараться, государь! — слаженно прозвучало в ответ.
— Хорошо гаркаете, — не удержался царь, подозвал одного из своих денщиков, что-то прошептал на ухо. Продолжил: — пока поставлю вас в четвертую и пятую роту. Но буду смотреть, вы у меня одни из главных кандидатов в первую, мою любимую роту.
В строю раздался радостный гул. Это при команде-то «смирно»! Дмитрий сделал зверское лицо. Новобранцы, глядя на него, стихли. Петр, чувствуя, что их взгляды сменились от него вправо, с интересом посмотрел на Дмитрия.
Тот не успел разгладить физиономию, чем насмешил царя:
— Да ты готовый дядька для гвардейцев. Если так будешь проводить мои задания, готовь заранее офицерскую шпагу.
— А за чарку я вас сейчас награжу.
Подскочил денщик с солдатами, несших две бочонка. Петр самолично открыл один, кивнул денщику:
— Наливай.
Денщик быстро разлил жидкость по чаркам, запахло водкой.
Второй денщик по знаку царя понес поднос с чарками к строю новобранцев. Петр стал угощать дворян: сначала чарку с водкой, затем на закуску соленый огурец из другого бочонка, принесенного денщиком. По молодости лет некоторым чарка водки была слишком большой дозой, но отказывать царю никто не смел. Царь угощает, честь-то какая!