Вот так соседка

Уилсон Сарая

В кухню прибрела Пиджин, держась от меня подальше по дороге к своей миске.

– Не обращай на меня внимания. Просто издеваюсь над едой! – сказала я ей и поставила сковородку обратно в раковину, чтобы помыть. Я мало что знала о собаках, но где-то читала, что им нельзя шоколад. Не знала, можно ли им давать шоколадное молоко, и не представляла, чтобы Пиджин хотела попробовать эту жуть, лучше подстраховаться.

Телефон завибрировал, и мое сердце подпрыгнуло: сообщение было от Тайлера.

«Как дела?»

Как у

меня дела? У меня не было даже базового навыка приготовить себе еду. Но это не то, что можно было написать, ведь он думает, что я все могу. Готовить. Убираться.

Не угробить собаку.

«Хорошо».

Глубокий, многозначительный ответ!

«Отлично! Напомни Пиджин, чтобы уровень алкоголя в ее крови не превышал допустимый по закону уровень и что у нас вечером комендантский час!»

Я улыбнулась и задумалась, не поднять ли уровень алкоголя в своей собственной крови, но мой испорченный ужин сказался на всей ночи. Мне даже больше не хотелось есть. Мои военные преступления против еды лишили меня аппетита – не знала, что такое вообще возможно. И после того, как с треском провалила миссию повара, я решила, что хотя бы убираться будет не так трудно.

Достала список дел, который Тайлер для меня составил и прикрепил на холодильник, заметила его свежие карандашные пометки со списком обязанностей и снова улыбнулась. Первым в списке значилось: помыть посуду в посудомоечной машине.

Я много раз видела, как Шей загружает посудомойку. Из наших прошлых ссор знала, что остатки еды перед этим надо смывать и класть тарелку так, чтобы поток воды ее равномерно омывал. Это просто. После того как загрузила всю посуду, которую испачкала, я собрала ту, которую Тайлер, видимо, оставил с утра – проснувшись, я ощущала запах бекона, но на поверку в квартире давно не было ни бекона, ни Тайлера.

Взяв с плиты тяжелую сковороду, ее я тоже пихнула в посудомойку. Я знала, что теперь надо добавить мыло. У Шей это был порошок, который хранился в маленьком шкафчике, – но порошка я не нашла нигде. Нашла нечто под названием «Рассвет» синего цвета. Спереди упаковки значилось «жидкость для мытья посуды». Вероятно, Тайлер пользовался жидкостью от этой фирмы. Я не была уверена, сколько надо заливать, поэтому заполнила отсек до отказа, закрыла и нажала на кнопку «старт».

С чувством исполненного долга направилась в гостевую ванную, которая была в основном только моя. Вероятно, ее использовали и другие гости. Интересно, принимал ли Тайлер гостей. Как часто?

Были ли среди них женщины?

Я почистила зубы, стараясь избавиться от привязчивого шоколадно-сырного вкуса на языке. Закончив, пошла в свою комнату, чтобы разобрать оставшиеся чемоданы. Я очень продвинулась в этом деле, но оставалось еще много вещей.

За работой я быстро потеряла счет времени, напевая себе под нос.

Залаяла Пиджин. Я не знала, как это понимать, – Тайлер не упоминал, что значит, если она лает. Это означало, что Пиджин хочет гулять?

Я вышла разобраться.

– Девочка, что ты…

Фраза

оборвалась, когда я увидела состояние кухни. Огромные белые пузыри закрыли весь пол, разрастаясь в гору невиданной вышины.

Я была в шоке. Это превратило кухню в летнюю вечеринку трехлетних детишек.

Глава седьмая

Пиджин стояла в столовой, визгливо лая на гору пузырей.

Быстро осознав, что проблема в посудомойке, я подбежала и открыла дверцу. Взрыв горячего пара – и на волю вырвались еще пузырьки.

Но как минимум их производство прекратилось.

Я подошла к шкафу с бельем и стала вытаскивать полотенца. Не знала, как еще вытереть такую пену.

– Пиджин! Выйди, не лезь в кухню!

Я знала, что она не поймет меня, но мне надо было, чтобы она не заходила и не добавляла беспорядка. У меня было ноль идей, как мыть собаку в пене.

К счастью, она осталась стоять на месте и смотрела, как я выкладываю барьер из полотенец между кухней и столовой. Я понимала, что кухонная плитка переживет пену, а вот деревянные половицы в остальных помещениях пентхауса мне было жалко.

Пришлось проявить изобретательность, и я додумалась намочить полотенца, чтобы стереть пену. Помыв пол, я сложила на стол мокрые полотенца. Их придется постирать. К счастью, я знала, как это делается. Живя с Шейлой, я поняла это методом проб и ошибок, потеряв или насовсем испортив пару вещей. (Очевидно, что надпись на ярлычке «только химчистка» была неспроста.)

Пиджин молча наблюдала, как я отнесла стопку полотенец в стиральную машину с сушкой, стоящую возле ванной. Я решила сначала включить полоскание, а потом стирку. Взяла телефон, чтобы понять, в чем ошиблась с посудомойкой. Оказалось, в этих машинах нужно использовать специальное мыло, а жидкость для мытья посуды не подходит. В интернете были даже рекомендации, как мыть машинку после того, как использовал неправильное мыло.

Приободрившись, что я не одна так ошиблась, я достала посуду из посудомойки. Затем добралась до дна и увидела там большую сковороду… заржавевшей.

Наконец я сломалась и позвонила Шей. Объяснила, что произошло, и она, после того как отсмеялась, велела мне прислать фото той сковородки.

– Ты поставила чугунную сковородку в посудомойку? – воскликнула она, увидев мое сообщение.

– Это плохо?

– Очень! То есть ты можешь попытаться что-то сделать, чтобы все исправить, но раз ты ее уже так испортила, лучше просто ему не показывать…

– Конечно, я не хочу, чтобы он видел. – Я была в его квартире всего сутки и уже вовсю портила имущество. Это не делало мне чести.

– Тогда лучше купи ему новую. Когда купишь, посмотри, как ухаживать за ней. Эти сковородки не такие, как обычные.

– Зачем вообще покупать что-то, что не помоешь в посудомойке? – спросила я.

– Потому что в ней определенные блюда готовить гораздо удобнее. Это мне придется объяснить тебе потом, сейчас не поймешь. Пора заменить ненужное. И подготовь ее правильно.