Вовлеченные в грех
Шрифт:
— Хорошо, я поговорю с ним. Пусть войдет и увидит своего сына.
Энн собиралась, передав Девону слова Каро, уйти. В конце концов, это семейные дела. Но Девон настоял, чтобы она пошла вместе с ним и Кавендишем в комнату сестры. Как только они оказались там, граф и графиня безучастно уставились друг на друга.
— Это наш сын?
— Да, — только и произнесла графиня.
Они чувствовали себя неловко, как молодые любовники, притворяющиеся, что ничуть не нервничают перед первым поцелуем.
Малыш, наверное, почувствовал напряжение, потому что оторвался
В конце концов Энн решила рискнуть. Пусть она вызовет гнев Девона, потеряет дружбу с графиней, пусть ее выгонят.
— Лорд Кавендиш, Каро приехала сюда, поскольку она несчастна. Она считает, что вы ее разлюбили. Я не знаю как, но вы дали ей повод думать, будто сбились с пути истинного. Вы должны поговорить друг с другом! Вы — новоиспеченные родители и сами видите, ваш сын чувствует возникшие неприятности. — Она надеялась, что достала козырную карту, но когда Кавендиш потрясенно посмотрел на ребенка, а Каро прикрыла рукой рот, Энн пожалела о своих словах.
— Это правда? — медленно спросил граф. — Ты несчастна? Ты... бросила меня?
— Ты больше не хотел меня, — покраснев от смущения, ответила Каро.
— Как ты могла такое подумать?
— А почему я должна была думать по-другому? Харриет очень ясно дала понять, как близко вы с ней знакомы. Она рассказывала леди Фенвик о твоих постельных играх с ней, догадываясь, что я все слышу.
— Я никогда не прикасался к ней, Каро, — недоумевая, моргал Кавендиш. — Что бы она ни утверждала, это ложь.
Они торопливо говорили, перебивая друг друга. Кавендиш все опровергал, а Каро все больше выглядела расстроенной и растерянной.
— Почему ты не поговорила со мной, Каро? — Кавендиш опустился перед ней на колени. — Да, Харриет преследовала меня. Я просил ее прекратить это, но она не слушала. Она сводила меня с ума. Чем больше она добивалась меня, тем сильнее я раздражался.
— Прости меня, — заплакала Каро. — Наверное, я сошла с ума. Я подумала, что потеряла твою любовь...
— Никогда. Должен признаться, что боялся прикасаться к тебе из-за страха навредить ребенку. Признаю, меня пугала идея отцовства, Мой собственный отец был жестоким человеком, и я знаю, что отдалился от тебя, тревожась о том, каким стану отцом.
Малыш наконец решил поесть.
— Вам понадобится простынка, милорд, — быстро подала графу простынку Энн.
— Положи себе на плечо, — ухмыльнулся Девон, — пригодится, когда твой сын закончит есть.
После этих слов Энн с Девоном вышли из комнаты и тихо прикрыли за собой дверь.
— Думаешь, моя сестра научилась не делать скоропалительных выводов? — спросил Девон.
— Надеюсь, — прошептала Энн. — Ведь понятно, что они очень сильно любят друг друга. — Энн не понимала, как Каро не заметила очевидного: как сильно муж любит ее.
— Ты простил меня? — приглушенно звучал из-за двери взволнованный голос Каро. — Если бы я не убежала, ты бы присутствовал при рождении...
— Девон говорит, что мужчин в
— Я еще не дала ему имя! Мы с Сэриз говорили об этом, и она убедила меня подождать, пока ты не приедешь. Она настаивала, что ты за мной приедешь.
— Это была Сэриз? Должно быть, именно она послала мне письмо, сообщив, где ты находишься.
— Насколько я понимаю, ты автор письма, отправленного моему зятю?
Как только Кавендиш произнес свои слова о ней, Энн уже знала, что Девон устроит ей допрос. Она понимала, что рисковала собственным положением. К счастью, ее план сработал. Если бы Кавендиш не примчался к жене, разве случился бы у этой истории такой счастливый конец?
— Да, — просто ответила Энн.
Девон распахнул дверь в библиотеку. Его лицо не выражало никаких эмоций, и Энн не представляла, чего ждать. Неужели она будет наказана? Интуиция подсказывала, что надо ждать приступа гнева. Любовница не вмешивается в дела семьи своего покровителя. Энн была уверена в этом. Может, она наконец довела его до крайности, и он отпустит ее.
Нащупывая дорогу тростью, герцог подошел к длинному столу.
— Ты не говорила мне об этом. — Повернувшись на звук ее шагов, Девон прислонился к столу.
— Я понимаю, что перешагнула границы дозволенного. Ты собираешься наказать меня?
— Заманчивая идея, — ухмыльнулся герцог. — Вот только за что я должен наказать тебя, ангел мой? Твой план сработал. Очевидно, ничего другого, кроме ребенка, не существует, чтобы свести мужчину и женщину вместе и заставить их честно поговорить друг с другом. Я привел тебя сюда не ради наказания. Я надеялся, ты почитаешь мне, пока моя семья... занята, — с надеждой в голосе, как мальчишка, пробормотал герцог, и у Энн дрогнуло сердце. Она великолепно справится с этим.
— Ну конечно, почитаю!
— Мне на ум пришла одна особенная книга. Она называется «Мейфэрский особняк» и стоит на верхней полке в конце южной стены у окон.
Энн толкнула медную лестницу, и та покатилась по рельсу вдоль полок к последней колонне. Девон, ориентируясь на шум, приблизился к лестнице и взялся за ее основание, когда Энн полезла наверх. Перебирая пальцами корешки книг, она пыталась отыскать то, что нужно, как вдруг почувствовала, как сзади поднимаются юбки.
— Девон...
— Повернись ко мне лицом, ангел мой. — Он отпустил юбки, но держал Энн за бедра. — Только осторожно.
Она выполнила его просьбу, слыша стук собственного сердца. Герцог поднял голову, прядь темных волос небрежно падала на бровь, и он был невероятно красив.
— Мне кажется, я не поблагодарил тебя должным образом за заботу о моей сестре во время родов, — мягко сказал Девон. — Я должен поблагодарить тебя за то, что ты помогла помириться моей сестре с мужем, что исцелила ее сердце, что помогла им вновь обрести любовь.