Вой лишенного или Сорвать покровы с богов
Шрифт:
– Я спасла вас!
– Предала меня!
– Нет! Ты не прав! Я люблю вас и мне больно, - озеро пошло рябью, показывая ему слезы ее грусти.
Боль Рианы отозвалась в нем щемящим чувством потери, и Антаргин поддался ему. Повелитель стихий сделал шаг. Еще один. И, ткнувшись носом, лизнул опущенную руку. Она ответила, погладив Перворожденного по щеке.
– Сынок, - ее шепот был ласкою и извинением.
– Я не смогла тогда и не сделаю этого сейчас. Ты моя гордость и сила, а он твоя. Я понимаю, - шепотом закончила Нерожденная,
Ее пальцы зарылись в густую шерсть, успели пробежаться по загривку прежде, чем тело замерцало и рассыпалось блистающими искрами.
– Удержи, - вновь попросила Риана, и он отпустил часть своей сущности, чтобы она могла контролировать изменения собственного образа.
– Спасибо.
Облегчение Нерожденной прошло сквозь него теплым бризом, и Антаргин ощутил неожиданное спокойствие, словно ветерок унес с собой все его тревоги и колебания. Она умела успокаивать, если хотела. Умела гасить злость в сердцах тресаиров, наполняя их души дрейфующим теплом безмятежности.
– Что ты хочешь от меня?
– в ее тоне сквозило обещание заведомого согласия.
Именно этого он ждал от нее! Этого хотел - абсолютной поддержки во всем! Безграничной любви матери к сыну!
– Я собираюсь открыть тропу для калерата и Тримса. Нужны твои силы, чтобы удерживать ее.
– Когда?
– Риана нахмурилась и, обойдя вокруг него, остановилась за спиной.
– Скоро. Когда будут готовы, - ответил он, затылком ощущая ее пристальный взгляд.
– Ты слаб. Кариал служит тому, кто его носит, а значит Лутарг забрал у тебя почти все.
– Знаю, - Антаргин не видел смысла спорить. Обмануть ее он все равно не смог бы.
– Помнишь, чем грозит опустошение?
– Конечно. А ты свое…
– Помню, - она оборвала его, не нуждаясь в напоминаниях.
– Я уже обещала тебе.
– Хорошо, - пробормотал мужчина, довольный ее ответом. Их последняя ссора породила сомнения в его душе. Перворожденный вполне допускал, что Риана могла передумать.
Оба замолчали на некоторое время. Нерожденная бродила возле рьястора, пробуя босыми ступнями шероховатость пола и наслаждаясь каждым новым шагом, а он позволял ей блаженствовать, препятствуя распаду телесной оболочки.
В любом из ее движений Антаргин улавливал отражение собственной слабости. Несмотря на его усилия, кожа Рианы продолжала светиться, вспыхивать и отторгать частицы, которые переливающимся маревом обволакивали ее. Она оставляла за собой влажные отпечатки ног, а иссиня-черные волосы больше напоминали струящиеся ручейки, нежели копну кудрявых прядей.
Раньше такого не происходило. Раньше он полностью блокировал ее изменчивую сущность. Без усилий тормозил процесс преобразований, а сейчас… Сейчас сумел придать лишь видимость стабильности. Это печалило.
– Как Литаурэль?
– слежение за Нерожденной натолкнуло Антаргина на мысль.
– Что, по-твоему, он сделал с ней? Как долго она сможет терпеть это?
– Не
Риана горько выдохнула. Копна черных волос зазмеилась на ее плечах. Рьястор запротестовал низким рыком, обнажа белоснежные клыки, а Перворожденный застыл в ожидании.
– Рьястор - это сила, а Тагьери ее вместилище, - начала Нерожденная, но Антаргин перебил ее, выдохнув мысль духа:
– Наше продолжение.
– Да. Первая из союза Истинных. Единственная, проснувшаяся повторно.
– Рожденная в Саришэ вне своей ветви, - закончил Антаргин.
Вновь воцарилось молчание, на этот раз еще более тягостное, чем ранее. Судьба юной тресаирки волновала Антаргина, а в свете сказанного Нерожденной, он забеспокоился еще больше.
– Ты говоришь, дух умирает, значит, какая-то связь осталась?
– надежда, зажегшаяся в глазах мужчины, потухла до того, как Риана заговорила. В ее взоре не было подтверждения, только печаль, объяснившая все без слов.
– Тогда откуда такая уверенность?
– поинтересовался он, не доживаясь ответа на первый вопрос.
– Я не могу найти ее. Не знаю, где Тагьери находится, но могу чувствовать, как слабеет дух. В ней же есть часть от меня, и Риан не в состоянии разорвать нашу связь полностью. Он может лишь отдалить, - объяснила Риана.
– Но как? Как такое вообще возможно?!
Антаргин вновь начал заводиться. Повелитель стихий вздыбил шерсть и выпустил когти. Взбудораженный дух не желал вспоминать о том, кто собирался уничтожить его. Отвлекшись на захлестнувшие его эмоции, он позабыл о Риане, и Нерожденная, лишившись сдерживающей силы рьястора, взметнулась ввысь облаком пара, мгновенно утратив телесную стабильность.
– Что ты помнишь из своего детства?
– прозвучал вопрос в глубине его существа, пока Антаргин заново оплетал ее своей сутью.
– Нас - тебя и себя. Иногда его, смеющегося надо мной, - не задумываясь, ответил мужчина.
Воспоминания Рьястора о том времени в большинстве своем сводились к процессу обучения. К тому, как сильно он желал угодить матери и освободить ускользающую от него сущность.
– Он смеялся не потому, что хотел обидеть. Риан считал злость лучшим из стимулов. Я прошла свое первое изменение, когда была крайне рассержена, и он это запомнил, - объяснила Нерожденная, воплотившись перед Антаргином.
– Не суть, - отрезал мужчина, исторгая из груди разъяренное шипение духа. Им не нужны были оправдания.
– Пусть так, - поспешно согласилась она, не желая разрушать перемирие, установившееся между ними.
– Ты не ответила, как он это делает?
– Вспомни кариал. Сколько раз он давал тебе его?
– Два. Может три. Не уверен.
– Больше. Тогда он пробовал себя, так же как и я. Изучал собственные возможности. Кариал слился с Повелителем стихий только с шестого раза. До этого он был всего лишь украшением, а затем стал проводником, увеличивающим силы духа.