Войд. Захваченный дом: Начало. Новые возможности. Захваченный дом
Шрифт:
– Ага, есть тут такие, с гнильцой, – кивнул Стрелок. – Ладно, потом поговорим. В системных настройках найди время, там сможешь вывести на главный интерфейс так, чтобы тебе было удобно. И не засыпай. Что-то тут есть… Вот чувствую, что что-то тут не так.
– Хорошо, – кивнул я, а после этого Стрелок скрылся в нашем зелёном жилище.
Первые минут двадцать я лазал по системным настройкам. Как и ожидалось, большая часть из них была скрыта из-за моего низкого ранга или звания, не знаю, как тут это точно называется. Зато нашел её краткое описание, теперь хоть смогу запомнить, кто как расшифровывается.
Престус –
Астус – первогодка, если быть кратким. Знак отличия как у рядового – пустой отличительный шеврон. Присваивается всем автоматически, кто смог поступить в Академию и проходит обучение на первом или втором году обучения.
Остус – может присвоиться первогодке, но уже в крайних случаях, чаще всего присваивается обучаемым в Академии на втором году обучения. Знак отличия – маленький плюсик на чёрном шевроне, во время боевых действий может принять командование отделением обычных солдат. Присваивается звание тем, кто показал отличные результаты во время обучения, как в теории, так и на всех практиках, при этом должно быть проведено не менее семи улучшений организма. Мне ещё надо пять, Стрелку, наверное, шесть.
Цестус (прям как старенькое оружие) – присваивается за проявление доблести на реальной подготовке, а также при наличии звания остус. На шевроне обозначается двумя плюсами в круге на чёрном фоне. Как оно присваивается, не особо расписано, а мне не хватает ранга, чтобы раскрыть полное описание. Видимо, чтобы не смотрел так высоко и так далеко. Реалисты, блин. Написано, что можно получить во время обучения в Академии, но чаще всего это звание получали уже за её пределами, после окончания.
Дальше пошли легусы – что-то наподобие легатов из старой могущественной империи на планете Земля. Сначала шли прелегусы, младшие, простые и старшие. На шевронах соответственно тонкие галочки, одна у младшего и по увеличению на один с ростом каждого звания.
После прелегусов шли просто легусы, также младшие, простые и старшие. Эти, как я понял, были что-то типа командиров мелких соединений, либо частей. Могли быть командирами фрегатов, но не более. Старшие могли вставать на командование крейсера. Шеврон был таким же, как и у прелегусов, только по контуру самого шеврона был круг.
Про старшие чины я почитать просто не успел, наступила ночь, а звуки движения стали всё чаще доноситься до нашей стоянки. Глазами сейчас было сложно что-то уловить, вообще было ни черта не видно, а из-за какофонии звуков сложно было что-то услышать.
Пели ночные птицы, дрались, сталкиваясь, между собой мелкие и ловкие хищники, носилась туда-сюда крупная, но при этом подвижная дичь, за которой гонялись такие же крупные хищники. Несколько раз на поляну выскакивали странные мелкие твари, которые походили одновременно на белку и на лису, странная, в общем, помесь. Эти были несколько бесстрашные, если сравнивать с другой живностью, даже любознательные, но стоило хоть чуть-чуть двинуться в их сторону, как они тут же уносились прочь в темноту.
На этих тварей я не
Я лишь тяжело вздохнул, с ними бороться бессмысленно. Ножиком их не порубишь, из автомата не постреляешь. Да и вообще лучше из автомата не стрелять, только в крайнем случае. Надеюсь, этот крайний случай не настанет.
Где-то вдали кто-то очень громко проревел, можно было бы сказать прорычал, но тут именно утробный рёв, яростный и очень жёсткий. Кто-то нашёл или убил свою добычу, решил это обозначить на все тропики, которые на пару мгновений сразу затихли.
Сразу начала играть паранойя. Тишина стояла мёртвая, словно ничего не происходило, а вокруг нас образовался вакуум. Даже насекомые, твари такие, перестали жужжать, из-за чего по спине прошёлся холодок. Казалось, эта ревущая тварь где-то близко, где-то очень близко.
Секунд десять висела звенящая тишина. Нервы были на пределе, даже уже становилось слышно, как начинает биться сердце, но как только тишина закончилась, что-то очень громко ударило, будто кто-то вырвал дерево и бросил его в другое ещё более большое дерево, а после всё разом ожило.
Сотни и сотни тварей начали мчаться прочь от источника шума, десятки различных хищников и жертв в одном огромном потоке неслись по нашему лагерю, стараясь перебраться через бурный ручей на другую сторону, где, как им казалось, будет безопаснее. Но это поганое чувство, которое интуиция называется, говорило об обратном. Всё будет только хуже, причём для нас.
Вырвав несколько кустов, ровно на костёр прилетела туша какого-то парнокопытного. Это была крупная зверюга, я бы даже сказал, что она без боя не сдалась. В те моменты, пока ещё было светло, пока горел костёр, я увидел несколько огромных и глубоких порезов. Словно кто-то целые куски плоти вырвал из буйвола.
С противным шипением костер моментально потух, а воздух наполнился мерзким запахом палёной шерсти. Вот теперь сомнений быть не может, тварь тут, она не могла просто так на удачу кинуть тварь на наш костёр. Огонь нервировал монстра, сильно нервировал, из-за этого он его потушил таким образом.
– Стрело-о-о-ок! – протянул я звонкими мыслями в мыслеканале, который до сих пор работал между нами. – Вставай, чёрт тебя дери! Вставай и хватай свой автомат!
– Что такое? – лениво раздалось у меня в голове, но ответом ему послужил стрёкот выстрелов.
Тварь вышла из кустов. Она была огромной, раза в два выше меня. Пасть её была усеяна кривыми клыками, которые были все в крови последней жертвы, было три пары рук и одна пара ног. Пальцы твари украшали острые, как лезвия, когти, а шкура казалась вообще какой-то непробиваемой. Все пять патронов, что я выпустил в спешке, просто увязли в первых слоях кожи и шерсти. Глаза твари после такого ещё сильнее налились кровью, стали ещё более безумными. Их можно было различить, так как они аж светились краснотой изнутри.