Войд
Шрифт:
«Которой их же собственные галактоиды не подчиняются», – скептически хмыкнул Вольный-Мажор.
«Тем не менее».
«С ними надо разобраться», – весело сказал самый молодой член Кагала – Бегущий-к-Престолу; ему лишь недавно исполнилось семь тысяч возрастных пределов.
«Их мало, и они нам не помеха», – презрительно фыркнул Первый-Заместитель.
«Но люди хотят объединиться с галактоидами».
«Галактоиды тоже не помеха, они трусливы и недружелюбны, да и уверены в своей неуязвимости в пределах Великого Кольца».
«Не
Последовала долгая пауза. Кагал думал.
Потом встрепенулся Вольный-Мажор:
«Разрешите, Указывающий?»
«Говори».
«Предлагаю атаковать базы космофлота людей. Лишившись средств передвижения, они перестанут угрожать нам в месте сооружения Моста-Перехода».
«Мы и так потеряли почти весь флот подчинившихся нам земноводных в ближайшей системе, – поморщился Модератор-Моста-Перехода. – Только в ядре своей Галактики люди уничтожили более двух сотен линкоров! Это не считая потерь у Горловины Перехода».
«Я не предлагаю атаковать их корабли в космосе, они неплохо защищены, нужно ударить по базам изнутри, используя наш контингент разведывательно-диверсионных групп и привлекая новых агентов. Мало того, я бы хотел привлечь для достижения наших целей цивилизации Великого Кольца в Галактике Млечный Путь, те, что люди называют Чёрными и Серыми».
«Это каким же образом вы заставите их служить нам?» – с прежним скепсисом осведомился Первый-Заместитель-Указывающего-Дорогу.
«Очень просто – обмануть. Все эти расы – негуманоидны и не любят существ человеческого облика. Кроме того, они спесивы и чересчур самоуверенны. Объявим, что люди собираются их вытеснить из ядра Галактики, а все попытки людей установить контакт на самом деле являются разведкой, отвлекающим маневром».
«Хорошая идея», – согласились Владыки-Игрового-Бизнеса.
«Хватит ли ресурса?» – засомневался Первый-Заместитель.
«Мы не ограничены в ресурсах!» – заявил Модератор-Моста-Перехода.
«Мы имеем в виду – ресурса человеческого контингента, в сущности – предателей своей расы».
«Отыщем, на Земле их предостаточно».
«Благодарю за поддержку, – сказал Указывающий-Дорогу. – Прошу разработать детальный план устранения препятствий и вторжения в метагалактический домен с зачисткой обитателей».
«Вообще-то лучше бы договориться с ними», – пробормотал Модератор-Моста-Перехода, самый старый член Кагала, стоявший у истоков его создания.
Но его никто не захотел слушать.
Глава 4
Контрразведка. Отряд «Сокол»
Воеводин и после возвращения в службу контрразведки продолжал жить в своём родовом гнезде на острове Гукера, входящего в архипелаг Франца-Иосифа. Жилой комплекс на двести квартир, выстроенный в стиле «юрта» и накрываемый зимой защитным силовым колпаком, располагался на скальном массиве Рубини, разделяющем бухты Юрия и Тихая.
В принципе,
В этот день двадцать первого августа Воеводина доставил домой шестиместный куттер «Лада» Российской Погранслужбы. Так получилось, что после заседания Совбеза России в Кремле Степан Фомич вышел вместе с начальником Российской Погранслужбы Медведем, они вместе пообедали, и Воеводин предложил главному комиссару Погранслужбы обсудить кое-какие совместные проекты не на базе или в Управлении ФСБ, а у него дома. Медведь согласился, и обоих доставили на остров оперативники Медведя (втихую сопровождаемые отрядом ВИП-охраны «Сокола»).
Жена Воеводина работала воспитателем в местном интернате для одарённых детей и обещала быть вечером, поэтому приятели расположились в гостиной четырёхкомнатной квартиры главы контрразведки, обладавшей необычным интерьером: все комнаты и коридоры в ней были криволинейными, расчерченными по идеальным эллипсам и гиперболическим кривым. Предложил эту геометрию ещё дед Степана Фомича, будучи математиком до мозга костей, и Воеводин, который родился здесь шестьдесят семь лет назад, сменить интерьер не захотел.
Медведь, такой же кряжистый и массивный, как хозяин квартиры, осанкой действительно напоминающий медведя, прежде не бывал в гостях у генерала контрразведки и с интересом оглядел гостиную, заставленную полками со старинными книгами.
Книги достались Степану Фомичу от отца, и хотя библиофилом он не стал, библиотеку свою любил и с удовольствием полистывал на ночь, предпочитая живое прикосновение к книге. Ридеры он не уважал, как и голоса литгеймов, читающих тексты прямо на слуховой нерв.
– Читаете? – кивнул гость на прозрачный столик, на котором лежала стопка старинных фолиантов и сверху книга Джека Лондона «Рассказы южных морей».
– Да, перечитываю, – улыбнувшись, ответил Воеводин. – Лондон – один из моих любимых писателей. Чай, кофе, напитки? Может быть, водочки?
– В другой раз, Степан Фомич, – отвердел взгляд гостя. – Некогда рассиживаться. Вы мне хотели сообщить что-то важное.
Воеводин посмотрел на дверь, и в гостиную вбежали юркие домовые кибы, принесли и расставили на столе кофейные приборы.