Война 2020 года
Шрифт:
– А генерал Иванов абсолютно уверен, что они смогут обеспечить нас топливом? – спросил Тейлор, все еще скептически относясь к этой неожиданной удаче. – И именно в этом месте? И именно в назначенное время?
– Да, конечно, – ответил Козлов мгновенно.
– Хорошо. Тогда совсем другое дело. – Он повернулся к Мередиту: – Мерри, разложи опять карту Баку. Давай еще раз обсудим это с Виктором и послушаем, что он об этом думает.
Мередит разложил на столе другую карту.
Вначале оперативная группа попыталась уместиться вокруг небольшого экрана компьютера, но затем
– Виктор, – сказал Тейлор, – мы просмотрели местность. Карты и фотографии, сделанные с воздуха, убеждают нас, что лучше всего будет подойти с севера, используя в качестве прикрытия полуостров. Что вы об этом думаете?
На лице Козлова отразилось сомнение.
– Да, я думаю, вы сможете это сделать, если захотите. Но, возможно, лучше подойти другим путем. Видите ли, на полуострове за горным хребтом спрятана радиолокационная станция. А вы не рассматривали возможность подхода с востока? Со стороны моря? Там очень много нефтяных вышек. Я не знаю, как это по-английски?
– Буровые платформы? – спросил Мередит.
– Да, буровые платформы. Они сделаны из металла. И они создадут естественный эффект экранирования радара. Я это знаю, потому что наши радары никогда ничего не могли обнаружить в этом секторе.
– Черт побери, – сказал полковник Уильямс. Он жевал высушенные груши из сухого пайка. – Никакие сведения не могут сравниться с информацией, полученной из первых рук.
– Видите, подход с этой стороны очень удобен, – продолжал Козлов. – Здесь очень много ориентиров как для глаза, так и для компьютера. Кроме того, со стороны города вы не столкнетесь со средствами противовоздушной обороны. – Он показал рукой на угол карты, где был увеличенный план города. – Вот видите. Здесь есть телевизионная башня. Но вы лучше подойдите отсюда. Здесь будет высокое здание гостиницы «Москва», а здесь парк имени Кирова. Вот здесь, с востока.
– Если станем подходить отсюда, то мы как раз пролетим над толпой, – сказал полковник Уильямс, – если эти типы еще будут там.
– Я думаю, что у них нет зенитного оружия, – сказал Козлов.
– Правильно, – сказал Тейлор. – Виктор, есть ли на парадной площадке какие-нибудь заграждения и что вот это здесь, прямо перед штабом? Возможно, здесь есть что-нибудь такое, что не видно достаточно четко на изображении компьютера.
– Нет, там ничего нет, конечно, если не будет бронетранспортеров. Эта площадка совершенно ровная. Я это очень хорошо помню. Весной вода долго оттуда не стекала. Из-за этого ботинки ужасно портились.
– Хорошо, вы видели наши М-100. Сколько, по вашему мнению, машин может разместиться здесь?
– Я думаю, только шесть. Может быть, семь.
– Отлично. Это больше, чем надо. Мы получили измерения, произведенные на основе имеющихся изображений, но лучше услышать это от человека, побывавшего на этой площадке.
– Вы знаете, – сказал Козлов, – там есть еще и крыша. Она не отмечена на схеме, но она железобетонная и служила в качестве вертолетной площадки. Она довольно большая. Вы можете
Эти слова заинтересовали Тейлора.
– Нам повезло. И эта площадка является крышей здания штаба?
– Да, она использовалась для генеральского вертолета.
– Что ж, это еще лучше. Таким образом, мы можем войти в здание штаба вот отсюда?
Козлов непонимающе посмотрел на американцев. Формулировка Тейлора озадачила его. Мередит быстро перевел вопрос на русский язык. Недоумение исчезло с лица Козлова.
– Да, конечно. Хотя здесь может быть охрана.
Тейлор взял подробный план всех этажей здания, нарисованный Козловым.
– Хорошо, Виктор, вы уверены, что оперативный центр будет по-прежнему именно здесь?
– Он должен быть здесь. Это единственная большая комната в доме, и только здесь есть вся необходимая проводка.
– Хорошо. А это, должно быть, машинный зал?
Козлов покусывал губы своими темными, как кофе, зубами.
– Я уверен, что да. Вся специальная проводка идет только сюда, а затем сюда. Нам очень много пришлось поработать для того, чтобы переделать проводку в здании. А здание очень старое.
– А вы не думаете, что они могли провести новую проводку?
Козлов пожал плечами.
– Я не могу сказать наверняка, но это очень трудно.
– Ну, что же, нам придется рискнуть. Если один вертолет сядет на вертолетную площадку, скажем, три – на центральный двор, и два будут с воздуха прикрывать нас всех… пока группа с вертолетной площадки проберется в компьютерный зал и оперативный центр.
Козлов провел пальцем линию на плане.
– Возможно, удобно подойти отсюда. Здесь находится лифт, предназначенный специально для генерала, но это слишком опасно. Я думаю… вот здесь есть лестничная клетка.
– Здесь? – спросил Тейлор, нагибаясь ниже над картой, чтобы рассмотреть план, нарисованный Козловым в вертолете. Тейлор пальцем показал на маленький заштрихованный квадрат.
– Да, это лестничная клетка. Вы должны пройти три лестничных пролета и тогда окажетесь в главном коридоре. Оперативный центр и компьютерный зал вот здесь. Все очень просто.
– Да, это просто, – сказал Уильямс.
Тейлор кивнул:
– Отлично. Если мы сможем спуститься по этой чертовой лестнице. Эта лестничная клетка – отличный капкан.
Все посмотрели на Тейлора. Высохшая кожа на его лице стала почти восковой. У американских офицеров не было даже времени хоть немного смыть водой слой копоти и грязи. И хоть чуть-чуть снять накопившуюся усталость.
Тейлор усмехнулся.
– Но я не вижу другого выхода. Таким прямым путем подхода нельзя не воспользоваться. – Он посмотрел на Козлова. – Мы попробуем пойти этим путем, Виктор. Огневые подразделения основной диверсионной группы могут нанести удар с парадной площади. Если мы сможем, мы соединимся. Если нет, они отлично отвлекут от нас внимание противника. – Тейлор покачал головой. – Я ненавижу вести бой в лестничных клетках. Я потерял отличного сержанта таким образом, когда мы во второй раз брали американское консульство в Гвадалахаре.