Война 2033. Пепел обетованный.
Шрифт:
— Удобно?
— Да. А что ты хочешь делать?
— Не бойся, все будет хорошо. Для начала — вот это…
Я начал осторожно закатывать вверх правую штанину Киры. Уже на третьем витке пришлось остановиться.
— Ой, не надо!
Попробовал подложить снизу ладонь, чтобы не касаться колена. Тот же результат.
— Ай! Больно же!
Что поделаешь — жалко штаны, конечно, но по-другому никак.
Сделаем… э-э… шорты. Из того, что останется.
Я поддел ножом край жесткой форменной ткани,
— Ой, — сказала Кира, — а я что, потом… голой ходить буду? Давай, я лучше попробую снять. Отвернись только.
— А то я не видел раньше, что у вас в штанах, — сказал я и подмигнул.
По-моему, она не поняла. Решила, что я пошло пошутил, гордо повела плечами и отвернулась. Насколько по-разному звучат одни и те же слова в мужском и женском исполнении. Смех и грех.
— Кир, расстегни пояс и скатай вниз, до бедер. А я буду медленно тянуть за штанину.
И то хорошо, что удалось самый щекотливый вопрос обойти. «Скатай вниз до бедер» — нейтрально получилось.
— Отвернись.
Ладно-ладно, как скажешь.
За моей спиной зашуршала ткань, Кира несколько раз скрипнула зубами и даже один раз тихо застонала. Но помочь не разрешила:
— Не оборачивайся, пока я не скажу. — Еще с минуту повозилась и, наконец: — Можно.
Мне все же удалось не заржать в полный голос. С трудом, но удалось. Штаны она, конечно, сняла, но зато натянула армейскую гимнастерку на ладонь ниже бедер, да так, что ткань едва не трещала по швам. Еще немного, и пуговицы бы точно полетели во все стороны.
Я присел рядом, стараясь не слишком пялиться на Кирины ноги. Получалось не очень, поскольку они оказались стройными и красивыми. Не полные, но и не худые — все в меру, изящная линия бедра, круглые, почти детские коленки. Кожа под правой покраснела и чуть припухла.
Почти как у Силь.
Неожиданно Кира вздрогнула.
— Тихо-тихо, я еще ничего не сделал.
Она что-то прошептала себе под нос. Потом подняла на меня глаза и спросила:
— Кто такая Силь?
Я чуть не подскочил от неожиданности. Проклятие! Она что, все время мои мысли читала?!
— Понимаешь, я совершенно случайно… — затараторила Кира.
— Мне что, вернуться в Оазис и купить пси— джаммер?! Я вроде не разрешал тебе копаться в моих мозгах!
Губы Киры задрожали.
— Не кричи на меня, пожалуйста. Я правда не хотела. Но ты так громко о ней думаешь… Я не могу читать мысли постоянно, только если у человека очень сильные эмоции. Вот сейчас, когда ты про нее вспомнил, я сразу услышала.
Я помолчал немного, успокаивая гнев.
— Так звали мою бывшую напарницу. Силь — кратко, полностью — Сильвана. Два с половиной месяца назад она погибла у меня на глазах.
— Ой, — Кира от стыда чуть не забыла про гимнастерку. — Прости! Я не хотела… тебе напоминать.
Я
— Лучше займемся твоей ногой.
Кира вспомнила о выбитом суставе, глаза испуганно метнулись вниз, к распухшей коленке. Руки вытянули край гимнастерки еще на миллиметр.
Я сделал вид, что не заметил.
— Сейчас поправим. Только не дергайся.
Я положил ладонь под колено, второй накрыл сверху. Кира вздрогнула, теплая и гладкая кожа вдруг покрылась мурашками.
— Возьмись за что-нибудь и крепко сожми зубы. Будет больно, — предупредил я.
— Я умею отключить боль на короткое время. Давай на счет «три». Раз, два, три…
Она мигнула и застыла. Я пожал плечами, осторожно потянул вперед и вниз выбитый сустав. Кира не пошевелилась и, по-моему, даже перестала дышать.
Тогда я потянул сильнее, а когда, судя по едва слышному сухому щелчку, сустав встал на место, резко дернул вправо, фиксируя его в привычном положении. Поморщился, ожидая крика или стона, приготовился гладить плачущую Киру по голове, даже протянул руку, но…
Она безмятежно смотрела прямо перед собой.
Меня аж замутило. Только что я вертел ее ногу так, как природе и не снилось, а Кира как будто и не заметила! Нет уж, братцы, ну ее в эпицентр эту псионику!! С такими закидонами можно и вовсе перестать быть человеком.
Интересно, кстати, а почему Кира ту же штуку не проделала, когда штаны снимали? Ах-ах, больно… Ничего, перетерпела бы как-нибудь, с такими возможностями всяко легче. Или очень хотелось ножками своими посветить? Кто поймет этих девчонок?
Нет, в самом деле, я никогда не буду стичем или женщиной, а интересно — что они чувствуют?
— Все, Кир. Можешь выходить из своего транса.
Она захлопала ресницами, шевельнула ногой. Сначала с опаской, потом все смелее и смелее. Наверное, и поднялась бы попрыгать, если бы я ее вовремя не остановил.
— Не торопись. Теперь отек надо снять. И мышцы расслабить, а то через пару часов заболит, и очень сильно. Сможешь? Пси осталось?
— Да, конечно, смогу. Спасибо, Андрей! Ты просто настоящий врач.
— Ну уж прямо и врач! — я улыбнулся. Поймал ее сияющий взгляд, вспомнил, какие красивые у Киры ноги, порадовался, что теперь они снова могут нормально ходить.
Настроение поползло вверх. С огромным трудом я заставил себя вернуться к прежнему состоянию.
Если помнишь, брат Андреналин, ты хотел кое— что выяснить.
— Мне отвернуться? — чуть более сурово, чем нужно, спросил я.
Кира поникла. Не знаю уж, что она там подумала…
— Ты обиделся, что я спросила про Силь, да?