Война Братьев
Шрифт:
Взгляд Тавноса скользил по толпе: вот аргивские дворяне в роскошных камзолах, юные придворные, не уступающие им в богатстве нарядов, богатые корлисийские купцы в более скромных, но тем не менее роскошных одеяниях, послы от гномов из Сардских гор – небольшая группа коротышек с суровыми лицами, – аргивяне на их фоне выглядели людьми беспечными и жизнерадостными. В недрах гномьих гор покоились необходимые Урзе природные ископаемые, а их хозяева были готовы обменивать их на золото – металл, который Урза считал второстепенным, непригодным для, нужд армии.
Были в толпе и простые
Среди гостей оказались и люди, чье происхождение Тавнос не мог определить наверняка: группа одетых в меха варваров из Мальпири и несколько священников, облаченных в черные рясы. На шее они носили цепочки, на которых висели непонятные маленькие механизмы. Их называли джиксийцами, жили они в каком-то монастыре на северо-западе страны. Монахи предложили Урзе помощь в работе, но Тавноса испугал фанатизм монахов в поклонении машинам и механизмам. С орнитоптерами они обращались так, словно те были живыми существами. В их обществе Тавнос чувствовал себя неспокойно, он старался их избегать, как и большинство местного населения, которое слишком дорожило своим временем, чтобы тратить его на каких-то богов.
Наконец речь казначея подошла к концу, и на его место заступила повелительница Корлиса. Ее голос звучал гораздо приятнее, но его грозная обладательница решила, судя по всему, потягаться с аргивянами в красноречии. Она напомнила собравшимся о последних событиях – успехах в строительстве защитных башен на границах Корлиса и Аргива и регулярных вылетах патрульных эскадрилий орнитоптеров, что, подчеркнула она, позволило народам Соединенного королевства чувствовать себя в безопасности от набегов проклятых фалладжи.
Тавнос, впрочем, придерживался иного мнения, он полагал, что в данный момент безопасность королевства гарантируют не только и не столько изобретения Урзы. До Пенрегона дошли вести, что Мишра практически опустошил Иотию и Зегон и что теперь он отчаянно ищет новые источники ресурсов. Судя по всему, его попытки приручить Саринт пошли прахом, так как он – опять же по слухам – отрядил значительные воинские контингенты на осаду главных городов этого государства. Но вместо того чтобы заполучить необходимое, Мишра открыл второй фронт. И если он будет продолжать в том же духе, то скоро окажется окружен врагами со всех сторон.
Разумеется, аргивская знать тут же сообразила, какие открываются перспективы, и не замедлила поделиться новостью с корлисийскими купцами, которые грезили только одним – обновить заброшенные торговые пути. Именно сейчас, говорили в народе, настал момент воспользоваться преимуществом и отвоевать Иотию. Именно сейчас пришло время поставить Мишру на место.
Урза удивил Тавноса тем, как он отреагировал на требования знати. В Иотии он носу не казал из «голубятни», предоставляя другим заниматься политикой и вести переговоры. Теперь же он всякую свободную минуту беседовал с дворянами и купцами и никогда не отказывал себе в удовольствии показать им новое устройство или способ
Тавносу казалось, что он понимает Урзу. Изобретатель намеревался продолжать строительство новых мстителей, орнитоптеров, стражей и механических солдат до той поры, пока мощь его армии не возрастет настолько, что перед ней не устоит ни один дракон. И тогда он выступит против своего брата.
Тавнос всем сердцем надеялся, что развитие событий позволит Урзе воплотить этот план в жизнь. Но, хорошо зная нетерпеливость аргивян и жадность корлисианцев, он сомневался, что это время у Урзы будет.
Повелительница Корлиса наконец покинула трибуну, и его юное величество приступил к присвоению титулов. Урза встал на одно колено (что само по себе было подвигом, учитывая неудобство церемониальной одежды), и новоиспеченный король возложил на голову Урзы митру Верховного Лорда-изобретателя. Затем он вручил Урзе скипетр Защитника отечества. Толпа взорвалась аплодисментами, Урза в ответ поклонился гостям в знак признательности.
Тавноса собравшиеся приветствовали менее восторженно. Ему вручили тяжелую бархатную мантию (специально подогнанную под его рост) Главного ученого. Он тоже опустился на одно колено, и король возложил на его голову золотой венец. Тавнос был настолько выше короля – даже коленопреклоненный, – что тому пришлось вставать на цыпочки.
Затем следовала церемония благословения, и Тавнос готов был поклясться, что все собравшиеся вздрогнули при появлении королевского казначея, который снова завел длиннющую речь, призывая на головы проклятых фалладжи все мыслимые кары. «Вот кого не хватает», – сообразил наконец Тавнос. Среди собравшихся не было фалладжи, по крайней мере не было тех из фалладжи, кто открыто признавал бы свое происхождение. Казначей объявил Урзу Защитником отечества и всех прочих земель, не захваченных фалладжи и их союзниками.
Иными словами, всех земель, где не властвует Мишра.
Наконец церемония завершилась, и люди направились на торжественный банкет, основным блюдом которого оказались еще более длинные речи. Каждый из присутствующих, невзирая на его сословие, считал своим долгом встать и известить собравшихся, что он думает по поводу происшедшего.
Тавнос больше не мог слушать все это.
Вернувшись в свои покои, Урза рассмеялся и снял с головы митру – она была тяжеленной и Тавнос всю церемонию боялся, как бы его учитель не упал под ее весом.
Урза взял митру обеими руками, его лицо светилось счастьем. Наконец Тавнос нашелся:
– Я помню, как тебя славили в Крооге – ты ни разу не радовался так, как сегодня. Это потому, что сегодня тебя славили твои соплеменники?
Урза поднял глаза в удивлении. Затем он широко улыбнулся:
– Ты так думаешь? Ты полагаешь, я превратился в старого павлина, которому нужно поклонение толпы? Тогда вот что, о бывший мой ученик, – загляни-ка в мой новый головной убор. Сразу поймешь, в чем дело.