Война Чарли
Шрифт:
– Ты ему скажешь? – спросил Уилкс.
Уилкс сейчас, вполне понятно, заботился о себе. Гоулду это понравилось. Хороший знак. Может, его благоразумие не доведет до трагедии. Если он любит жену Джентри, может немного подождать, пока супруги не разъедутся или не разведутся.
– Нет, я не скажу ему про тебя. Но сейчас я намерен потолковать и с его женой. Вот прямо сейчас. Если бы она хотела бросить Джентри, она бы уже это сделала.
– Она и говорит, что хочет его бросить.
– А как же ты и твоя жена?
– Мы уже расстались. Почти
Гоулд кивнул.
– Я просто хотел обрисовать тебе ситуацию, объяснить, что происходит. Только не думай, что кто-то из управления будет на твоей стороне, если вся история станет достоянием гласности. За связь с женой коллеги тебя по головке не погладят. В общем, что бы ты ни решил, советую хорошенько подумать.
Через полчаса Гоулд подъехал к дому детектива Дональда Джентри. Он точно знал, что его супруга сейчас дома одна. Ему пришлось позвонить дважды, прежде чем она открыла. Судя по выражению ее лица, она уже знала, зачем он приехал.
– Догадываюсь, Майк Уилкс уже позвонил вам, – сказал Гоулд.
Дженнифер Джентри ничего не ответила.
– Я приехал не за тем, чтобы вам угрожать, – продолжал Гоулд. – Ваш муж попросил меня выяснить, кто крутит роман с его женой. Он знает, что вы ему изменяете. Не надо было бросать спермицидный гель где ни попадя.
Ответа не последовало; Гоулд продолжал:
– Дженнифер, не стану вас обманывать. Я очень волнуюсь за вашего мужа. Вы знаете, кем был его отец. Советую либо разъехаться, либо развестись с ним, либо обратиться в консультацию по вопросам семьи и брака – куда угодно. Главное – начинайте действовать, не дожидаясь, пока случится нечто худшее, чем развод. Мне уже доводилось видеть, чем заканчиваются такие истории в семьях полицейских. Поверьте, это просто ужас.
– Мне что, надо вас поблагодарить за заботу? – спросила она.
– Нет, – ответил Гоулд. – Вам надо собраться с мыслями.
Он терпеть не мог, когда приходилось вмешиваться в чужие семейные дрязги, но считал, что сейчас сделал все возможное, чтобы предотвратить катастрофу.
– Я поговорю с Дональдом, – обещала Дженнифер Джентри.
Гоулд кивнул, и она закрыла дверь.
Полицейский Майкл Уилкс предупредил Аллена Фейна: на будущее придется договариваться о встречах в другом месте. Они стояли у таксофона в торговом центре на Стрипе. Фейн притворялся, будто разговаривает по телефону. Уилкс притворялся, будто ждет своей очереди позвонить.
– За мной следят, – говорил Майкл Уилкс. – Дело касается женщины, с которой я встречаюсь. Она жена другого копа. На некоторое время мне придется затаиться.
Фейн отвернулся от Уилкса и громко сказал в микрофон:
– Что ж, все зависит от тебя. Может, жена копа того не стоит. А пока… Тебе удалось что-нибудь узнать?
Мысли Уилкса были заняты Дженнифер Джентри. Он любил ее. И ему не понравилось, что Фейн так небрежно о ней отзывается.
– Фамилия, которую ты мне дал, нигде не засветилась, –
– Ты пробил его по базе оргпреступности?
– Я не работаю в отделе по борьбе с оргпреступностью. Я побеседовал с одним знакомым оттуда. Он не слыхал ни о каком Лано.
– Точно?
– Не мог же я расспрашивать о нем всех подряд, это выглядело бы подозрительно. Я сказал приятелю, что тот тип, Лано, о котором ты мне говорил, прилетел из Нью-Йорка; о нем я услышал от одного парнишки, которого вчера взяли за угон машины. Мой приятель ни о каком Лано не слыхал.
Фейн отвернулся от Уилкса.
– А что насчет того происшествия в «Палермо»? Пострадавший обращался в полицию?
– Нет.
– Насчет Лано ты уверен?
– Его фамилия нигде не всплывала. Сколько раз можно повторять?
Фейн повесил трубку и вышел из будки. Уилкс увидел на полочке под таксофоном знакомый коричневый конверт.
– Это тебе, – сказал Фейн.
Перед тем как зайти в будку, Уилкс огляделся. Потом, прижав трубку к груди, сунул конверт в задний брючный карман. Выудил из переднего кармана горсть мелочи, бросил монету в монетоприемник, посмотрел вслед Фейну, который уезжал в черном БМВ с откидным верхом, и набрал домашний номер Дженнифер Джентри.
– Дженн! – сказал он, когда трубку подняли. – Это я.
Ответом ему было молчание.
Уилкс быстро положил трубку на рычаги, прижался лбом к холодному аппарату и зажмурился. Его окатило волной страха.
22
Была почти полночь, когда агенту Томасу наконец удалось побеседовать с Кучча без посторонних. Нью-йоркский гангстер стоял за рулеточным столом в толпе азиатов и наблюдал за игрой с минимальной ставкой в пятьдесят долларов. Томас заметил, что Кучча вертит в руке две черные фишки.
– Они что, поддельные или ты боишься ставить? – поддразнил его Томас.
Увидев агента, Кучча ухмыльнулся:
– А я все думал, что с тобой приключилось.
– В чем дело?
– Тебе лучше знать, ты ведь на работе, – ответил Кучча. Он подался вперед, глядя, как пожилая японка ставит пять зеленых фишек на номер четырнадцать.
Томас подождал, пока крупье не запустит колесо и не объявит: «Ставок больше нет!»
– Вот чего я никогда не понимал, – заявил Томас, показывая на рулетку. – Как на восточном базаре. Тут от тебя ничего не зависит.
– Кто не рискует, тот не пьет шампанское, – ответил Кучча.
Когда шарик начал останавливаться, Томас снова склонился к Кучча:
– Теперь я знаю, зачем ты сюда явился.
Кучча сделал вид, что не расслышал.
Заметив в углу рта Кучча струйку слюны, Томас протянул ему салфетку:
– На, вытрись.
Гангстер вздрогнул и отступил на шаг от Томаса.
– Да что с тобой такое, блин?
– Что за коротышка сегодня общался с Франконе?
– Какое мне дело?
– Посредник Джерри Леркази?