Война гармонии
Шрифт:
– Командир Диесса просит усилить заградительный огонь! – невозмутимо произнесла она. – Надо остановить Железную Стражу.
– Наши ракеты на исходе. Будем стрелять, пока они не кончатся.
– Я доложу об этом командиру, – проговорила женщина и побежала назад, спокойно увернувшись от просвистевшей над ней огненной стрелы.
– Заряжай!
– Пуск!
– Заряжай!
– Пуск!
– Все, командир. Это последняя ракета.
Джастин обмяк и привалился к корпусу пусковой установки, не зная, что хуже – головокружение, тошнота или раскалывающая голову боль. С трудом выпрямившись, он
– Слишком мало ракет, инженер, – мрачно заявил Фирбек. – Я говорил, что их потребуется больше.
Джастин коснулся черного посоха и лишь после этого, добившись некоторого облегчения, отозвался:
– Мы сделали все, что могли, Фирбек. Работать с черным железом чертовски трудно.
– Работать трудно, вот как? А умирать, думаешь, будет легче? – прорычал Фирбек, глядя в сторону Железной Стражи и обнажая меч. Серый вал неуклонно надвигался. Джастин поудобнее перехватил посох.
Над долиной снова прокатился грохот, но на сей раз гремели не барабаны. От скал эхом отдавался гром. Воздух наполнило холодящее ощущение черноты. Джастин снова подбежал к пусковой установке и устремил взгляд туда, где на вершине невысокого соседнего холма неподвижно, подобно черной статуе, застыл Гуннар.
Небо снова заполнил монотонный грохот, и нависшие над головой облака зримо уплотнились.
После третьего, более продолжительного раската долину затенил сумрак, и над выжженной землей засвистел ледяной ветер.
Мерная поступь Железной Стражи замедлилась, а знамена над валунами у горловины ущелья, как ни странно, обвисли. Несмотря на ветер.
Потом пошел дождь. Редкие холодные капли быстро сменились хлещущими струями, а потом превратились в буйный, неистовый поток. Небо почернело.
Пошатываясь и крепко сжимая посох, Джастин подошел к своей лошади, отвязал ее и, взобравшись в седло, двинулся к холму. К своему брату.
Сплошная стена дождя не позволяла видеть дальше чем на несколько локтей, так что, определяя направление, ему пришлось положиться на чувства. Впрочем, это оказалось совсем несложно, поскольку местонахождение Черного мага было обозначено мощным выплеском гармонии.
Пригибаясь под холодными струями и ледяным ветром, Джастин одолел разделяющее холмы пространство и направил кобылу вверх по склону.
– Назад! – Голос Гуннара прорезал сумрак подобно молнии. – Все назад! Прочь отсюда! Отступайте!
Маг взобрался на своего гнедого коня.
– Но мы можем отступить только в теснину! – перекрыл свист ветра голос Диессы. – Дождь затопит ущелье, и все уцелевшие погибнут!
Джастин подъехал поближе к брату и услышал его ответ:
– Не погибнут. Там они не погибнут, а вот здесь наверняка сложат головы.
Гуннар пошатнулся, однако ухватился за край седла и удержал равновесие.
Диесса подала знак горнистке, и завывания ветра прорезали три коротких сигнала. Трижды качнулся на длинном древке боевой штандарт.
Диесса направила коня вниз по склону.
Джастин омыл гармонией черный посох и протянул его брату, но Гуннар покачал головой.
– Да ты только прикоснись!
Гуннар снова покачал головой.
– Хватит! Нашел время выказывать гордость! Ты нуждаешься в этом, а мы все нуждаемся в тебе.
Гуннар протянул руку, и Джастин вложил в нее черный лоркен. Маг Воздушной Стихии выпрямился, но брат уловил, что мысли чародея унеслись куда-то далеко. Пристроив свою серую кобылу рядом с его гнедым конем, Джастин поехал к западной оконечности долины. Он смутно сознавал присутствие женщины, сидящей на повозке из-под боеприпасов. Где-то там, впереди. Из всего ракетного расчета уцелели только она и Фирбек.
Колени Джастина дрожали – то ли от усталости, то ли от страха. Он старался не обращать на это внимания.
Гром грохотал так, словно кто-то на небесах остервенело бил в чудовищные барабаны. Тугие плети ветра и дождя хлестали по лицу, однако Джастин продолжал направлять обеих лошадей. Диесса следила за тем, чтобы отступление происходило в полном порядке.
Проезжая мимо гостиницы, Джастин увидел, что буря сорвала с крыши солому, обнажив бревенчатый каркас.
Позади него послышался едва различимый за шумом ветра очередной сигнал горна. Дождь молотил так, что не спасала даже толстая кожаная куртка – Джастину начинало казаться, что он едет голым. Ехать становилось все труднее. Почва размокла, превратившись в красноватую жижу, и серая заслуженная кобыла едва плелась по ней, с трудом переставляя копыта, вязнущие в липкой грязи.
Наконец впереди поднялись отвесные красные скалы. Инженер оказался в узком ущелье. Теперь скалы прикрывали его от неистовства ветра, хотя дождь донимал и здесь.
Кучка отбившихся от основных сил сарроннинских пехотинцев – дюжина усталых женщин – медленно шла по извилистой горной дороге следом за Фирбеком и повозкой, на которой теперь не было никаких ракет.
Ущелье сотряс очередной громовой раскат. Бежавшая по глубокому каменному ложу речушка прямо на глазах превращалась в бурный поток, клокотавший теперь всего в нескольких локтях ниже уровня дороги. Что же будет, если подъем воды не прекратится?
– Кажется, это похоже на бурю, – пробормотал Гуннар, выпрямившись в седле и оглянувшись через плечо.
Проследив за взглядом брата, Джастин увидел командующую сарроннинскими силами. Пришпоривая коня, она обогнала растянувшихся по дороге своих и поравнялась с братьями.
– Что теперь? Надолго ли задержит их буря? – спросила Диесса. Чтобы ее расслышали сквозь шум ветра и ливня, ей пришлось кричать.
– Все твои вышли из долины? – крикнул Гуннар.
– Все уцелевшие.
Гуннар вдруг обмяк и закрыл глаза.
Джастин потянулся к брату и подхватил его, не дав ему выпасть из седла.
Ветер завыл, словно взбесившийся зверь. Небо почернело, и Джастин даже из глубины ущелья увидел поднимающуюся над долиной черную, бешено кружащуюся воронку.
– О Свет!
Это невиданное зрелище заставило побледнеть даже не ведавшую страха Диессу.
Вой ветра и громовые раскаты достигли такой силы, что казалось, будто вот-вот обрушатся скалы, не выдержав мощи стихии.
Дорога под копытами коней несколько раз ощутимо содрогнулась. На этом пик бури миновал. Ветер начал стихать, небо посветлело. Дождь не перестал и даже остался сильным – но, по крайней мере, не сверхъестественно сильным.