Война Грязных Искусств
Шрифт:
Я поморщился и коротко ответил:
— Злюсь, но жить будешь.
Если по правде, то разговаривать не хотелось. Язык ворочался еле-еле, как будто я хорошо набрался.
Да и заставлять Фила выкладывать подноготную его дел уже было не нужно — он сам вываливал всю информацию, да ещё и с большой охотой. Теперь он видел во мне союзника. Возможно, даже защитника.
— Если ты отправишь такого ящера к Херефорду, он плюнет и разотрёт, — добавил я, опять заставляя себя говорить.
— Да? — нисколько не смутился Фил. — А если таких ящеров
Я хмыкнул.
Мы молча посмотрели друг на друга.
Видимо, Фил принял мой пристальный взгляд за проявление уважения и улыбнулся. На самом деле, я в это время размышлял, как использовать намерения парня в своих целях.
Однако о чём бы я там ни думал, этого упёртого пацана действительно было за что уважать. Он напоминал меня самого, когда я был таким же малолетним, хитрожопым, пробивным и деловитым. Правда, порталы я всё-таки не создавал…
— Через две недели, Рэй, мы будем грабить поезд банка «Сан-Траст», — добавил Фил. — Потому что мне надо будет охренеть, как много сумеречной смеси, а для этого нужны ингредиенты. Особенно много чистой серебряной крошки. А в этом поезде будет то, что нужно. Серебряные и золотые слитки высшей пробы… — Он сделал серьёзное лицо и спросил: — Ты же поможешь нам ограбить поезд? Часть добычи разделим между всеми поровну. Не думай, что мы жадные. После того, как я увидел тебя в бою, Рэй, я же спать не лягу, пока тебя не уговорю. Так ты поможешь, да?
Он посмотрел на меня так пронзительно, так отчаянно, что любой бы согласился.
Но я ничего не успел ему ответить, потому что снова почувствовал, как меня накрывает тьма.
Самая настоящая, до мороза по коже.
Вот теперь накатило так, что я повалился плечом на дерево. Согнулся, сплёвывая сизую слюну, а потом, и вовсе, опустился на колени.
— Рэй… чёрт, Рэй… да что с тобой такое-то? — заволновался Фил и потряс меня за плечо.
— Фил… — прокашлял я. — Фил… приведи сюда Терри… скажи, это срочно… она поймёт…
— Терри? Кто это?
— Рыжеволосая такая… она со Стогом на мечах дралась…
Дважды пояснять не пришлось. Фил всё понял.
— Жди, — сказал он, после чего меня окатило потоком ветра.
Нос учуял лёгкий запах серы. И пока я поднимал голову, парень уже успел исчезнуть.
Как только Фил исчез, я принялся с новой силой стягивать с себя Печать.
Стоя на коленях и сгорбившись, как старик, прижимал к животу правую руку и ковырял перстень, обмазывал его слюной, пытался провернуть или хотя бы сдвинуть с места.
От каждой такой попытки боль снова и снова прокатывалась по костям, пронзала и перемалывала позвоночник, пока, в конце концов, не обрушился такой приступ, от которого меня мгновенно вырвало.
Эту боль невозможно было удержать в себе.
Не знаю, как долго я блевал, но показалось, что целую вечность. Из меня будто вывались все кишки, после чего я ещё долго сплёвывал горькой пеной, уставившись под ноги.
Боль стихла, но ненадолго.
Второй
Я заорал во всю глотку, перекатился с бока на спину, потом на другой бок, скрючился, но тут же выгнулся в струну и перевалился на живот. Уткнул лоб во влажную травянистую землю. Зажмурился и снова дёрнул за Печать.
Господи… мне показалось, что палец хрустнул у основания.
И тут вдруг мои разрозненные мысли слились воедино и устремились к тем чёрным клинкам, что я мутировал…
Ну конечно, чёрт возьми!
Я оставил попытки снять с себя Печать, встал на четвереньки и оглядел размытое пространство. Медленно выдохнул, затем так же медленно вдохнул и только сейчас ощутил, насколько похолодел воздух вокруг меня.
Изо рта шёл густой пар, да и от кожи тоже. Тело будто дымилось, покрытое завитками белёсых испарений.
Держась за шершавый ствол дерева, я поднялся на ноги и поковылял в сторону поля, к месту расправы над ящером. Шёл я туда долго… очень-очень долго — наверняка, за такое время можно было состариться. Да и по ощущениям я потерял столько сил, будто, и правда, постарел лет на двести.
Воткнутые в землю мечи маслянисто блестели в лучах рассвета, темнели на фоне колосьев ржи и никак не вписывались в спокойную картину хэдширских полей. Не вписывалось туда и обезглавленное тело ящера, что распростёрлось чуть дальше, и его же лысая голова.
По примятой после схватки траве, по взрытым клочьям земли я двинулся к клинкам. Добравшись, уселся рядом с ними, обхватил слабой рукой одну из рукоятей и выдернул меч из земли.
Отдышался.
Потом положил правую ладонь перед собой, развёл пальцы в стороны и приставил лезвие к указательному. Именно в него вросла проклятая Печать с вороном…
Бросив прощальный взгляд на перстень, испачканный в земле и крови, я без сожалений резанул себе по пальцу.
Адская боль пронзила руку.
Окровавленный меч упал на землю, и сознание медленно растворилось в шелесте ветра. Последнее, что я ощутил — как моё тело валится набок, а щека ложится на колкие колосья ржи…
Наступила тишина.
А потом голова вдруг наполнилась людским гомоном, взрывами хохота и перестуком стаканов. В нос ударил шоколадный запах дыма.
«Такой аромат мог дать табак, пропитанный бренди», — почему-то подумалось мне.
Не открывая глаз, я глубоко вдохнул приятный запах, наполняя им лёгкие…
…и тут же пришёл в себя, только оказался совсем не там, где находился до этого.
Моё тело снова было крепким и здоровым, дышал я полной грудью, без хрипов и постоянных потуг блевануть себе же под ноги. Я был нормальным. По крайней мере, мне так казалось.
Вокруг суетились люди, и мне это нравилось.
Я находился в одном из борделей Сабаса. Правда, не помнил его названия. Борделей по всему Бриттону, Зеолу и Сабасу мной было опробовано столько, что их названия давно отошли на десятый план.